Философия и наука. От Анаксимандра до Коперника. Полякова Наталья Львовна

геоцентризма. Причем первый из них являл собой программу математического объяснения и был увязан с принципом статического геоцентризма. Принцип статического геоцентризма стал метафизической частью общефилософской картины мира, а принцип спасения явлений – ее методом, эвристикой. Мир представал как система гомоцентрических сфер, в центре которых неподвижно покоится Земля, и задача астронома состояла в том, чтобы, основываясь на принципе кругового равномерного движения светил, математически описать эту систему так, чтобы в ней было сохранено видимое движение светил. В этой своей формулировке научная программа античной астрономии нашла у Аристотеля законченное выражение.

      Как показало все дальнейшее развитие астрономии, соединение принципов геоцентризма и «спасения явлений» водной программе было противоречием, разрешить которое возможно было только отказавшись от статического геоцентризма. Но это означало выступать против авторитета Аристотеля в области метафизики и науки, против сложившихся канонов научного мышления. Поэтому оставалось ждать, когда это противоречие размоет само себя изнутри, вырастет до «чудовища», или когда сложатся философские условия возможности новой науки и нового мировоззрения. Возвращаясь же к Аристотелю, необходимо указать, что противоречие его астрономической программы сказалось сразу. Стало ясно, что теория гомоцентрических сфер не решает задач ни описательной, ни предсказательной астрономии, они необходимо терпели неудачу в воспроизведении видимого.

      Глава 4.

      Теория гомоцентрических сфер: аргументы «против»

      Система гомоцентрических сфер не решала и не могла решить проблемы объяснения всей совокупности астрономических явлений. Уже во времена Евдокса и Аристотеля существовали эмпирические данные о том, что расстояния планет от Земли не остаются постоянными, а изменяются, в то время как в системе гомоцентрических сфер расстояние от некоторого светила до Земли с необходимостью предполагалось неизменным. Симпликий в «Комментарии» к аристотелевскому трактату «О Небе» указывал, что теории Евдоксовой школы не объясняли явления. Это относится не только к явлениям, открытым позднее, но и открытым ранее и известным ученикам Евдокса. «Я имею в виду тот факт, что иногда планеты появляются ближе к нам, а иногда дальше. Это очевидно для наших глаз в некоторых случаях. Так, Венера и Марс выглядят во много раз большими, когда они находятся в середине своего возвратного движения. В результате в безлунные ночи Венера позволяет телам отбрасывать тени»33.

      Нельзя сказать, что неравенство в расстояниях относительно Земли каждого из этих тел не принималось во внимание учениками Евдокса. Так, Полемарх из Кизика (IV в. дон. э.), друг и ученик Евдокса, учитель Каллиппа, очевидно знал об этом. Но в конце концов он пренебрег этими явлениями, чтобы не отказываться от теории

33

Цит. По: Rosen E. Copernicus and the scientific revolution. Р. 138—139.