Надир. Августа Басманова

очень удивило Октавиана. Но капитан видел, как Брукнер прикусила нижнюю губу, как нахмурилась и сжала руки в кулаки – Эстер часто игнорировали в разговорах, что разбивало ей сердце многие и многие разы. И этот взгляд, чувство, что она испытывала не в силах был вытерпеть даже главный пилот.

      – Об этом есть информация на носителе данных, про который мы вам рассказали. Лучше будет дать вам его для изучения. Но если коротко, то примерно как и вы. Кажется, главу той экспедиции звали Аляска. Эверетт введёт вас в курс дела.

      ***

      – Кстати, а почему вы до сих пор не сняли шлемы? Тут можно дышать, – Алек, кажется, был единственным человеком (созданием?), который мог мыслить здраво. Аврора перевозбуждена, Октавиан – тоже. Да, чёрт побери, мыслить здраво, когда получилось попасть на планету с живыми людьми, довольно трудно.

      – При всём уважении, мы видим вас впервые в жизни, и никто из нас не знает, когда вы решите ударить со спины, а шлем хотя бы немного может защитить, – Октавиан с усиленным вниманием запоминал дорогу от корабля к поселению (вдруг придется бежать?), собственно, как и весь экипаж.

      Но если в глазах Октавиана читалась настороженность, то Эстер тихо, почти незаметно для других искрилась неподдельным восторгом, восхищением и желанием увидеть как можно больше. Эстер всегда была такой устремлённой к новому, из-за чего ей было трудно найти друзей среди тех, кто смотрел только в настоящее. Ну, или ей просто очень сильно хотелось получить медаль посмертно.

      В какой-то момент Алек обогнал космонавтов и помог подруге раздвинуть шторы из розовато-сиреневых листьев, похожих на ветви ивы. Перед гостями показалось во всей красе поселение: глиняные домики сочетались с домами из цельного камня и брёвен, за деревянные столбы были зацеплены испещрённые цветами веревки, в отдалении от деревушки, расположилась пещера. Около каждой постройки находилось что-то уже знакомое: у ближайших домов по правую руку крутились гончарные круги, по левую – парни и девушки с цветами в волосах ткали на станках. Буквально всё кипело очаровательной уютной жизнью: дети бегали по протоптанным дорожкам и игрались друг с другом, молодые ребята сидели вместе и слушали истории старика, другие – пели, приплясывали и готовили еду одновременно.

      В груди Эстер что-то ёкнуло. Почему она родилась не в этом прекрасном мире, а там, где ей было суждено потерять почти всю семью? Случайный взгляд на семьи местных только усугублял положение. «Нет, Эстер, надо сосредоточиться», – исследовательница должна помнить, что всё это может оказаться ловушкой. Но даже если это западня, то как же сладка и приятна эта ложь.

      Первыми экипаж и Алека с Авророй заметили дети, которые тот час же побежали к компании и с радостью и неподдельным любопытством стали изучать новоприбывших. Алек пытался высвободить гостей и, конечно, самого себя из рук детей, но тут стали стекаться и взрослые – пришлось сдаться. На команду набросились со множеством вопросов, капитан приказал опустить оружие и не стрелять по гражданским,