Анафора. Владислав Творожный

одном Льюфе, как все же прелестно, что несмотря на грустную реальность, хоть в порыве чувств можно воссоздать свой фантастический мир в мыслях. Пускай сказка и не сбудется в жизни, но во сне она обязательно напомнит о себе…

      Как говорилось ранее, принц Льюф никогда не выходил на свет и предпочитал оставаться в тени. Гуляя по городу и вступая в разговор, он обзывал себя чужим именем и твердил, что приехал из другого города учиться в академии. Свое родство он не показывал по нескольким причинам, во-первых, пока он в образе обычного студента, все понимают, что денег у него нет и в планах ценности никакой он не представляет, во-вторых он не сможет просто так общаться с людьми, ведь простые люди по своей сути всегда будут льстить правителям, лишь бы угодить им и остаться в тепле.

      Следующим утром, еще до того, как горожане пойдут на работу, Льюф оделся и отправился гулять по городу. Обойдя город кругом и не обнаружив для себя никаких происшествий, он, как и всегда направился в пекарню. Зайдя внутрь, он услышал эмоциональный отрывок из речи продавщицы:

      – И что? Терпи и готовь столько раз, пока не получится, я знаешь ли тоже последние ночи не сплю, все у меня покупатели, иди! – эмоционально говорила продавщица.

      Льюф никогда не видел ее такой взволнованной, ему даже показалось, что она испытывает чувство испуга. Это его удивило, и он решил разузнать о произошедшем.

      – Доброе утро, – ответил Льюф, рассматривая витрины прилавка, – вы чем-то взволнованны? Я вправе никогда не видал вас такой.

      – Здравствуй, солнышко! – лукаво улыбнулась продавщица. – Нет, у меня все прекрасно, тебе кажется. В самом деле работа наша порою трудна, и мы тоже устаем, но должен ли страдать от этого народ, которому нужен хлеб?

      – Тоже верно. – согласился Льюф. – Дайте мне пожалуйста вот эти пряники, и, наверное, три ватрушки, возьму к чаю, угощу друзей.

      – Хорошо, сейчас организуем. – сообразила продавщица. – А по поводу проблем ты не переживай, у нас просто перебои с мукой бывают, вот я с пекарем и спорила, ничего большего.

      – Как скажете, – проговорил Льюф доставая деньги, – я спросил просто из любопытства и если вы думаете, что я пойду на вас куда-либо жаловаться, то даже бросьте думать об этом, я не такой человек по натуре.

      – Что вы! – удивилась продавщица. – Я и подумать такое не могла.

      Все же Льюф удивился уточнениям продавщицы, ему даже показалось, что она говорит несерьезно и вся история ее придумана, ведь кому, если не ему лучше знать о поставках муки и урожая?

      – Спасибо, до свидания! – проговорил Льюф и удалился.

      Проходя мимо собора его вдруг остановила женщина маргинальной внешности, Льюф хотел было обойти ее, но она преграждала путь.

      – Что вы хотите? – возмутился Льюф.

      – Царство! Царство земное в огне, пылает, все пылает, дети мрут от болезней, старики от голода, мы уже на грани! – громко кричала женщина.

      – Да, я тоже уже на грани. – холодно ответил Льюф.

      – Пойми же, глупец! – женщина встала на колени. – Нет на Земле рая,