Чем Черт не шутит. Елена Романова

поежился, желая прорасти в землю до самого Ада. Дин-дон.

      – Привет, Туль, – сказал он, и зверь невесело улыбнулся.

      Они оба долго молчали, вдали беззвучно дрожали волны, мерцая серебристыми хребтами.

      – А ты можешь меня не найти? – Рае повернул голову к змею, посмотрел на него снизу вверх, отметив, что подбородок у того острый, как кусок льда.

      – В Пустоши? Нет. – Змей опустил глаза и почесал кончик носа острым коготком.

      – А где можешь?

      – В каком-нибудь другом месте.

      – У-у, – промычал Рае, отвернувшись, и положил подбородок на согнутые колени.

      – Тебе нужно вернуться.

      – Зачем? Чтобы меня наказали?

      – Чтобы тебя учили. Вместе со всеми.

      – И чему мне учиться здесь? Я, кажется, не стану ни летчиком, ни пожарным, ни космонавтом, – жаловался послушник, а зверь слабо улыбался в ответ.

      – Я тоже. А какая-нибудь немая девочка не станет оперной дивой, и мальчик с плоскостопием – олимпийским чемпионом по прыжкам в длину. Ничего не поделаешь. Станешь кем-то другим.

      – А если я мечтаю стать… – Рае задумался, – да хоть археологом?

      – Спустишься в Ад – попроси совочек.

      Послушник зло глянул на змея, который – что, издевается над ним? Но Туль был совершенно серьезен. Он смотрел сквозь стекло Колпака, думая о чем-то своем – далекий, как сияющий парус на кромке моря. Когти на его пальцах, подсвеченные розовым солнцем, жили отдельной жизнью, подрагивая в воздухе, как будто перебирали невидимые струны.

      – А что тебе будет, если ты меня не найдешь? – спросил человек.

      Змей усмехнулся.

      – Мне? Ничего.

      – А мне? – Рае нахмурился, подозревая, что ответ ему не понравится.

      – Не знаю… – Туль положил ладони себе на шею и запрокинул голову назад. – Ты прогулял волшбу. Инар очень строг. Так что не жди ничего хорошего. Торн твоего отсутствия даже не заметил бы, только опоздание, но сейчас ты им нужен. Без тебя ничего не получится. Ты – часть круга.

      – А если ты солжешь им, что не нашел меня?

      – Ты здесь всего третий день. Скоро станет легче. Все забудется.

      – Но я не хочу ничего забывать, это моя жизнь вообще-то! Ты бы вот хотел забыть свою жизнь? – Рае резко поднялся, лицо его пылало тем же праведным гневом, каким пылало раннее солнце.

      – Здесь есть только одно место, где ты мог бы спрятаться. Ненадолго. Но сейчас для этого неподходящее время.

      – А я хочу спрятаться сейчас и навсегда! Какое мне дело до того, что будет потом? Потом мне, может быть, станет уже ничего не нужно. И что вообще такое – подходящее время? – выкрикнул Рае, отряхиваясь: зола пропитала его, как вода.

      – Ты и так будешь ночевать сегодня в Остроге. Если уйдешь – поселишься там на неопределенный срок.

      – Какая разница! Где здесь жить?

      – Разница есть, уж поверь, – Туль вздохнул и спрятал руки в карманы.

      – Вот у нас про такое говорят: «Хрен редьки не слаще».

      – Они не