Чем Черт не шутит. Елена Романова

исключительно на него. Инар почесал голову простым жестом, на плечо ему выпал редкий снег сухой перхоти.

      Колдун глубоко вздохнул и начал так, что никто ему не поверил:

      – Рад приветствовать вас.

      Дальше, однако, он продолжил честнее:

      – С этого дня вы приступаете к изучению темного искусства волшбы, овладеть которым смогут только самые упорные из вас, поскольку ни один колдун не получит силы, пока не родится змей. А до этого вам дальше, чем до прежнего дома, и потому, готовясь к главному часу, вы не будете терять времени зря и не останетесь беспомощными и слабыми.

      Все сделали вид, что поняли. Кто-то, может, и правда понял, о чем этот безумный человек толкует, только не Радан.

      – Начнем с азов.

      Колдун потушил куцые свечи небрежным взмахом руки – комната словно выдохнула весь свет.

      – Закройте глаза, – попросил Инар.

      Все послушались.

      – Почувствуйте, как струится кровь у вас в теле, как она гудит, разносимая ударами сердца к кончикам пальцев. Кровь – основа жизни. Основа ведовства. Кровь все помнит. Как и Вода. Наша с вами первая задача, научиться ее выпускать.

      Радан вздрогнул, когда в пальцы лег холодный нож и, судя по вскрикам рядом, не ему одному.

      – На счет три – сделайте надрез на левой ладони. Ра-аз…

      Колдун произносил цифры медленно, паузы между «раз» и «два» казались бесконечными, но на счет «три» Радан все равно не успел рассечь руку – на него брызнуло чем-то теплым – нервный сосед слева явно не рассчитал: ни что собирается резать, ни насколько глубоко.

      – Да Черт бы тебя побрал! – рявкнул Инар и выдернул, точно сорняк из земли, побледневшего мальчишку со скамьи за волосы. – Я сказал «надрез»! Что, по-твоему, значит «надрез»? «Надрез» – это «чуть-чуть». То есть – слегка. Рассечь. Кожу. Вот что это значит! А ты что сделал? Ты же себя вспорол, дурак!

      Дверь открылась, и в сумеречном свете лицо дурака было бледнее утренней луны.

      Колдун сплюнул через левое плечо и постучал три раза по дереву, впихнув плачущего ребенка в руки вынырнувшего из ниоткуда Туля.

      – Помоги этому болвану, пусть Тира его поправит и вернет поскорее!

      Затем обратился к классу:

      – Без него бессмысленно продолжать, – и принялся зажигать свечи длинной лучиной.

      Комната наполнилась золотым светом, в котором Радан увидел, как многие крутят серебряные ножи в целых руках, но некоторые – светловолосый парень с орехом и расслабленный сосед Радана – прижимали ладони к губам, высасывая свежую кровь, их зубы, губы и шеи обливались алым.

      – Так, стоп!

      Инар стукнул мальчика рядом с Рае по аккуратно зачесанной макушке, и тот неохотно отнял от лица руку.

      – Ты тоже завязывай, – колдун ткнул пальцем в парня, сидевшего в отдалении. – Запомните раз и навсегда: кровь можно пить только в особых случаях. Особенно чужую. Привыкать к ней нельзя, сами не заметите – как превратитесь в упырей. Это жалкий народ, никому не