Мои драгоценные дни. Татьяна Кузовлева

в 30 000 экземпляров!

      Как мало мы ценим то, что дается в молодости, полагая, что так будет всегда.

      Cо Светловым. Мастера учат

      Весь сентябрь 1964 года я жила, как на крыльях, не догадываясь о том, что иные крылья уже простерты над удивительным поэтом и необыкновенно добрым человеком Михаилом Аркадьевичем Светловым. С его отзыва о моих стихах начала складываться моя литературная судьба, в которой всё оказалось замешанным на Случае.

      Заглянув в последний раз в ЦДЛ, на вопрос «Как себя чувствуете?» Михаил Аркадьевич ответил: «Я чувствую себя ангелом, приехавшим в ломбард за своими крыльями». «А что находят врачи?» – любопытствовал другой коллега. «Талант» – грустно ответил поэт.

      Свои крылья он забрал с собой.

      Его душа отлетела 28 сентября 1964 года. Отлетела туда же, куда за семь лет до этого умчались два его феерических ангела на двух волшебных велосипедах, оставив в стихах сверкающий промельк. Догнал ли он их Там, Куда был зван и Где был принят? И, если догнал, я уверена, они больше никогда не оставят его одного, вечно напоминая ему о Любви и Молодости.

      А со стены Пестрого зала ЦДЛ до сих пор, как в те времена, смотрит на совсем уже других посетителей шаржевый рисунок известного карикатуриста Иосифа Игина, который, по выражению Светлова, его «изобезобразил»: профиль улыбающегося Светлова слит с золотым полумесяцем, повисшим в ночном окне.

      Борис Слуцкий – Татьяна Дашковская

      «Не забывай незабываемого…»

* * *

      Над рекой и холодной, и черной,

      Цепенеющей в лунных мазках,

      Узкоглазая женщина с челкой

      Замерла на дощатых мостках,

      И движеньем коротким и резким

      От мостков оттолкнулась слегка,

      И таинственным вздохом и всплеском

      Ей откликнулась шумно река.

      Будто ждали они этой встречи,

      Зная обе – не будет иной.

      И светились покатые плечи

      Под ущербно застывшей луной.

      Был едва ощутим запах горя,

      Словно дальнего запах дождя.

      И чертила я «Таня + Боря»,

      От обоих беду отводя.

      Помню, ветер срывался надрывно.

      Помню, шли от реки вчетвером.

      Как была моя вера наивна

      В то, что мимо прокатится гром! —

      Унесло, смыло ливнем обильным.

      Был костер – побелела зола.

      И любовь, что казалась всесильной,

      Никого из двоих не спасла.

      Эпоха разражалась надо мной,

      как ливень над притихшею долиной,

      то справедливой длительной войной,

      а то несправедливостью недлинной…

Б. Слуцкий

      Одним из первых, кроме Михаила Аркадьевича Светлова, обратил внимание на мои стихи Борис Абрамович Слуцкий. От него при всей его сдержанности исходила удивительная волна тепла даже при