Одержимость мажора. Прокурорская дочка. Вивиан Фокс

уже даже хочу сама потянуться к нему, не в силах выдерживать это напряжение между нами.

      Но в этот момент вспоминаю свои ощущения на парковке год назад.

      Фары машин…

      Скользкие листья…

      Ледяной дождь, хлещущий по щекам, когда ветер срывает капюшон свитшота.

      Визг тормозов, а потом страшная картинка, как черный бампер устрашающего вида тачки тормозит прямо возле моих ног.

      Сглатываю и отталкиваю Исакова.

      – Пошел вон! – рычу. – Тебе здесь ничего не обломится! – рявкаю, не сдерживаясь и не пытаясь говорить тихо.

      – Няшка, ты сдурела? – опешив, хмурится Захар. – Все ж нормально было. Че ты опять начинаешь?

      – Через плечо, блин!

      – Ну нам же прикольно вместе.

      – Прикольно? А в прошлом году тебе было прикольно, когда я сломала ногу?! Позабавился?! Придурок!

      Пока говорю, толкаю его и толкаю, пока бедра Захара не упираются в низкий подоконник.

      – Бля, да я ж хотел нормально. Веник вон тебе притащил. Чего ты опять взвилась?

      – Потому что ты достал!

      – Римма? – раздается из-за двери голос папы, а потом я слышу стук.

      Волосы на теле встают дыбом. Если папа застанет у меня в комнате парня, мне конец. А если еще и сына бандита, конец будет с отягчающими.

      Недолго думая, бросаю взгляд на дверь и, повернувшись лицом к Исакову, упираюсь ладонями в его плечи и толкаю со всей силы.

      – Блядь, – шипит он и летит прямо в окно.

      В этот момент дверь моей комнаты открывается.

      Глава 13

      Захар

      Почему с этой ненормальной столько приключений, а? И какого хрена меня тянет именно к ней?

      Вылетаю в розарий прямо за окном Риммы и благодарю того, кто там сверху, что не угодил поясницей на угол каменной дорожки вдоль дома. Но розы, блядь… С этого момента ненавижу гребаные розы! Шипы пробивают тонкую ткань футболки, и я охуеваю от ощущений, когда они, впившись в кожу, рассекают ее.

      Из меня вырывается сдавленный стон, но я проглатываю его, потому что слишком близко слышу голос Кудрявой и ее отца.

      – Почему у тебя окно нараспашку?

      – Пап, помнишь, ты собирался завести доберманов? – отвечает она вопросом на вопрос, а я прислушиваюсь, лежа на ебучих шипах. Прямо иглотерапия, чтоб ее черти драли. – Давай, может, уже заведем? Я могла бы возить их к дрессировщику. Воспитаем из них хороших таких охранников, чтобы никакая сволочь не пробралась во двор.

      – Что за паранойя, Римма? – с улыбкой в голосе спрашивает ее отец, а я прямо чувствую, как на лбу собираются бисеринки пота. – Кто-то уже пробирался?

      И тут этот мужик выглядывает в окно. Клянусь, так сильно адреналин давно не долбил мне в башку. Я прямо сотрясаюсь от его передоза.

      Мазнув взглядом по двору, отец Риммы возвращается в комнату и открывает окно на проветривание.

      – Нет, никто не пробирался, – отвечает Няшка, а я медленно выдыхаю. – Просто подумала, пока каникулы, я могла бы этим заняться.

      – Лучше займись встречей с бабушкой завтра. В “Гранде” в полдень. И