Рассказы Джо. Hassan

и их варианты даже стыдно озвучивать. Такое иногда случалось, теперь они либо активисты чужих вариантов, или же их критики.

      – Коллеги, давайте четко определимся, – перебил недовольный кандидат наук, Француз, имя которого пока еще мало кто знал. – Будем ли ми рассматривать вопрос с точки зрения одного отдельного ощущения или же помесь ощущений представляемая неким событием, например – схватки при родах или же ломка наркозависимого, ведь в таких случаях – болезненных ощущений уйма, они множественны, но в купе . . .

      Атмосфера несколько накалилась, некоторых выбил из колеи тот факт, что их, заранее заготовленный, список, совсем не походил на то, что выбрасывается в комнату. Время обсуждения было четко ограничено, некоторые из присутствующих, особенно спешили, например седой старик.

      – Давайте же будем рассудительней господа, может проголосуем? – спокойно говорил молодой человек, изначально взявший на себя инициативу. Хотя глаза его поменялись. – Поднимите руки же, кто за то, что, – призадумался он, подбирая нужные слова. – Боль, может быть составной, как скажем роды, и будет обобщаться одним словом в заполняемом списке.

      Руки поднимались медленной волной, какие-то сразу, какие-то после хмурой прикидки перспектив.

      Неловкая пауза повисла в зале, молодой инициатор голосования, прищурившись, пытался сосчитать голоса, не осознавая того, что это знаменовало его провал.

      – Ну подождите же, – выкрикнул пухлый ученный, сразу же двинув недовольное лицо куда-то в сторону. Его, чересчур подвижная физиономия напоминала героя комедийного мультфильма. – Как мы, сравнивая страны, можем говорить что Европа – лучшая из них?

      Все окружающее стало утопать в неприятном гундеже. Пальцы постоянно чего-то барабанили, мужчины скрипели стульями, громко кашляли, прочищали глотку, кто-то недовольно цокал, или восклицал какие-то негодования. Чтоб пробиться через этот шквал приходилось говорить куда громче предыдущего.

      – Я хочу сказать, что есть определённые, особенно чувствительные мышцы . . .

      – Да перестань ты, а что если я эту мышцу рвал сотню раз?! Ре-зи-стент-ность!

      Где-то в одной из групп недовольно обвиняли друг друга в поднятии руки. Кто-то начал вычитывать лекцию сугубо своей специализации. Седой дед прикидывал, какими словами он встретит мисс Волфейн, стоит ли ему начать сегодняшнее свидание с пошлой шутки.

      – Коллеги! – прервал шум, басистый, с грубым лицом, мужчина, явно представляя военную науку своим внешним видом. – Я считаю нам всем нужно вспомнить, где мы, – бодро начал он. – Тем не менее, я не могу рассматривать какие либо физические ощущения свыше психологических. Есть учесть хуже смерти – вечные пытки!

      Казалось снова нужно голосование, но вместо рук, да и вне всяких объявлений, оно свершилось, около половины присутствующих вместо рук – закатили глаза.

      – Господин Лобов, – отвечал ему с английским акцентом престарелый мужичок в неприятно вычурной одежде. – Все же эта не ваша сильная