Древняя церковь. История, доктрина, богослужения, конституция. Уильям Дул Киллен William Dool Killen

получал средства к существованию от идолопоклонства его знаменитого храма, был класс рабочих, которые «делали серебряные святилища для Дианы», то есть изготавливали маленькие модели святилища и образа, который в нем находился. Эти модели носили с собой почитатели богини в процессиях и устанавливали в частных жилищах в качестве домашних божеств. Впечатление, произведенное христианскими миссионерами в азиатской метрополии, повлияло на торговлю такими предметами, и те, кто этим занимался, начали опасаться, что их торговля в конечном итоге будет разрушена. Человек по имени Деметрий, который, по-видимому, был мастером-изготовителем, не нашел сложным в этих обстоятельствах собрать толпу и нарушить спокойствие города. Собрав вместе рабочих своего собственного заведения, «с рабочими подобного рода занятий», он сказал им: «Господа, вы знаете, что этим ремеслом мы обладаем своим богатством. Более того, вы видите и знаете, что не только в Эфесе, но и почти по всей Азии этот Павел убедил и отвратил многих людей, говоря, что не боги, сделанные руками, – так что не только это наше ремесло находится в опасности быть сведенным на нет, но и храм великой богини Дианы будет презираем, и ее великолепие будет разрушено, которому поклонялась вся Азия и мир». Это обращение не преминуло произвести задуманное действие. Сильный поток негодования обратился против миссионеров; и ремесленники были убеждены, что они обязаны поддержать честь своего покровителя. Они были «исполнены гнева и кричали: велика Диана Эфесская». Это мероприятие, по-видимому, имело место в мае, и в то время, когда праздновались публичные игры в честь эфесской богини, так что большое стечение чужестранцев теперь заполонило столицу. Огромная толпа быстро собралась; весь город был полон смятения; и вскоре стало ясно, что жизни христианских проповедников находятся в опасности; ибо толпа схватила «Гая и Аристеха, людей из Македонии, спутников Павла в путешествии», и «единодушно устремилась в театр». Это сооружение, самое большое в своем роде в Малой Азии, как говорят, могло вместить тридцать тысяч человек. Поскольку оно было достаточно вместительным, чтобы вместить многочисленное собрание, и поскольку это было также здание, в котором обычно проводились публичные собрания граждан, оно теперь было быстро занято. Сначала Павла побудили войти туда и выступить со своим делом перед возбужденной толпой; но некоторые из магистратов, или, как их называет евангелист, «некоторые из начальников Азии, которые были его друзьями, послали к нему, желая, чтобы он не рисковал» в столь опасном положении. Эти асиархи были лицами высокого ранга, которые председательствовали на праздновании публичных зрелищ. Апостол теперь находился в очень скромных обстоятельствах, ибо даже в Эфесе он продолжал работать по профессии изготовителя палаток; и это немалое свидетельство его достоинства, что он заслужил уважение таких высоких должностных лиц. Быстро стало ясно, что любая попытка умилостивить толпу была бы совершенно напрасной. Один