Полеты наяву или во сне. Детектив. Юлия Королева

квартира, но разве в их возрасте не важна прежде всего самостоятельность? Хотя бы потому, что разве им не надоела лютая грызня одной из сестер с женой брата? А может быть, Генриетту все это забавляло? Ну, чем может развлечься женщина в ее положении? Только сталкивая друг с другом своих родственников.

      – Аполлинария Александровна – обращаюсь я к средней сестре, она кажется мне наиболее адекватной из всех – скажите, ваша мама вообще не выходила из дома?

      – Нет – отвечает та – после смерти папы мама очень сильно замкнулась в себе, а потом пришла эта болезнь… Все, кто надо, приходили к ней сами – личный врач, нотариус… Иногда навещали друзья – те, что остались живы… И друзья отца тоже…

      – Она не лечилась?

      – Нет. Предпочла, по ее словам, естественный ход событий…

      – Вы обмолвились, когда ездили с нами, что у вас всех была традиция – приходить к ней утром и вечером и желать доброго утра и спокойной ночи, верно? А это было как-то упорядочено или каждый мог прийти, когда захочет?

      – Мама была прагматиком и не терпела бардака. Мы ходили по графику, по старшинству… Последним, конечно, шел мой сын Филарет, в семь тридцать утра. После чего уходил в школу.

      – А в этот день было также?

      – Да – подал голос Филарет – но мне надо было к третьему уроку, а в связи с этими событиями я вообще отпросился. Бабушка все-таки.

      Да ладно! Так бывает?! Ничего себе, бабуля порядки установила на своей территории! То есть свита приходила вызвать свое восхищение и уважение королеве-матери! Вот я не сомневаюсь, что старуха была противнее некуда. Хотя… О покойных либо хорошо, либо никак…

      – То есть я правильно понимаю, что вы, Филарет, видели бабушку последним сегодня?

      – Да ну вас – говорит он, с подозрением глядя на меня – откуда я знаю? Может, к ней кто еще приходил поговорить после меня? У нее вечно кто-нибудь толкался, особенно Луша и тетя Лампа, все секретничали о чем-то.

      – И ниче мы не секретничали! – подает голос его сестра – бабуля прикольная была!

      – Ага, прикольная! – кивает Филарет – еще скажи, что все это не из-за той броши, которую ты так мечтала выпросить у бабки! Потому и терлась около нее!

      – Филя! – возмущенно тянет его отец, Иннокентий Савельевич – как так можно! Лушенька – чистая девочка, а ты про какую-то брошь!

      – Так, хватит! – кажется, мое терпение кончается – потом разберемся, кто тут чист, как первая мартовская капель, а кто нет! Аполлинария Александровна, скажите пожалуйста, ваша мать принимала снотворное?

      – Очень редко. На ночь, когда не могла уснуть. Прописал ей его лечащий врач.

      – А она таблетки принимала под чьим-то контролем или сама?

      – Обычно она пила лекарства в то время, когда я приходила пожелать ей доброго утра – подала голос невзрачная невысокая женщина, полная противоположность статной Генриетте, ее сестра Манефа.

      – Вы видели, что она принимала? Сможете показать нам эти лекарства в ее аптечке?

      – Да, смогу.

      – Хорошо.