Полеты наяву или во сне. Детектив. Юлия Королева

тут новое дело, и вполне возможно, резонансное.

      – И когда же ты успела цапнуть это новое дело? – саркастично спрашивает шеф.

      – Когда на работу ехала. Мне в пробке на капот машины тело свалилось, а после него на землю упала инвалидная коляска.

      – Марго, если это такой прикол…

      – Евгений Романович, вы думаете, я такая дура, что буду шутить подобными вещами? Так будет мне опергруппа? – рявкаю я.

      – Да! – отвечает он – ты, главное, не волнуйся! Я и Клима сейчас отправлю!

      Проходит минут десять, прежде чем они приезжают и сразу приступают к оцеплению места происшествия. Клим смотрит на мою машину.

      – Да уж, Марго! У тебя просто феерическая способность в прямом и переносном смысле слова цеплять на заднее место неприятности.

      – И не говори – отвечаю я – но тела мне на машину еще не прилетали.

      – Похоже, место ей в автосервисе.

      – Да, но не хочется время терять. Подхватишь меня? А я позвоню Русу, он сегодня дома, отгонит ее в мастерскую.

      – Да без проблем.

      – Слушай – он смотрит на тело – может, она сама?

      Я внимательно оглядываю старушку. Маленькая, худая, высохшая, с тонкими запястьями и щиколотками, в черном, до пят, платье. Седые волосы собраны на макушке в «гульку», морщинистые губы накрашены. Бабуля, пожалуй, была кокеткой…

      – Нет, Клим. Ну, какой сама! Посмотри на нее – такое ощущение, что она в концлагере побывала. Слишком худа… Хотя… Когда она меня за шею сцапала, я думала – задушит.

      – Что? – удивляется Клим – она тебя за шею схватила?

      – Угу. И при этом произнесла имя Офелия.

      – Слушай, пусть они тут улики собирают, пойдем, поднимемся и выясним, откуда эта бабуля выпала.

      – Да, я примерно предполагаю, с какого этажа. Самое странное то, что старухи никто не хватился, и в полете она не орала.

      – Вот уж действительно странно. Она одна, что ли, живет… Что никому дела нет до нее.

      Мы входим в подъезд дома, именно в этом подъезде, по моим подсчетам, должна быть квартира выпавшей из окна. В доме темно, хоть глаз выколи, лифт тоже не работает.

      – Свет у них, что ли, вырубили? – бубнит Руслан, включая фонарик.

      Ни на одном этаже света нет, нам приходится обходиться без лифта. В квартире на девятом этаже утверждают, что у них нет инвалидов, а соседей они не знают, так как дом новый, переехали они недавно. На десятом дверь никто не открывает, и мы делаем вывод, что люди просто на работе. Неудача ждет нас и на одиннадцатом, и на двенадцатом этаже, а вот на шестнадцатом дверь открывает высокая, худая женщина с длинным носом и стрижкой-каре. На наш вопрос, нет ли в их доме инвалида-колясочника она отвечает утвердительно и спрашивает с беспокойством:

      – А в чем дело?

      – Скажите, вы можете проводить нас к ней?

      – Да, пожалуйста. Ее комната на первом этаже, с лоджией.

      Квартира залита дневным светом, и я убеждаюсь, что она необычайно богата. Я никогда не видела такого роскошного интерьера, а если учесть, что она