Бриллиантовая афера. Александр Аннин

Хельсинки. На всякий случай. Хотя рассаду а горшках можно было бы и из Амстердама возить, это же полуфабрикат, а не готовый товар. Но, как говорится, от греха… Береженого бог бережет.

      – Ясненько, – рассеянно покивал головой Безлепкин. – Так вот, кстати, насчет бережения. Я могу в своей мастерской и распилить алмазы, и обработать. Есть у меня квалифицированные обдирщики – знаете, кто это такие? Ну, те, кто первичную обработку алмаза выполняют. И огранщики опытные… Сам, в конце концов, с этого начинал, могу лично руководить процессом.

      Балуев мягко положил руку на ладонь Безлепкину:

      – В наше время скромнее надо быть, Андрей Степанович. Чай не девяносто третий год, и уж тем более – не девяносто первый… Когда сокровища Гохрана чуть не тоннами расхищали. Нам, знаете ли, партнеры разные нужны, партнеры разные важны…

      «Все ясно, – подумал антиквар. – Вам надо побольше шестерок, каждая из которых отвечает только за свой участок и имеет незначительную долю. А то как бы я слишком большую роль не стал играть и не пришлось бы меня в компаньоны записывать. А так – я наемник, от которого в случае чего легко избавиться. Это грустно, хотя, с другой стороны – умно. Значит, затея продумана хорошо, может выгореть и принести очень даже неплохие деньги».

      Обсудив размеры дивидендов Андрея Степановича, новые партнеры ударили по рукам, и антиквар переключился на мысли о рыжекудрой девушке-портье. Будто и не заключил только что крупнейшую сделку в своей жизни.

      Антиквар будто предчувствовал, что самый роковой поступок в своей судьбе он совершит чуть позже.

      А именно – спустя какие-то минуты, когда подкатит к юной незнакомке, сидящей за стойкой ресепшн, со своими неуклюжими домогательствами.

      Глава третья

      – Да, дорогой мой Малыш, – задумчиво покачал головой подполковник Басов, склонясь над шахматной доской. – Законы мироздания, они, брат, одинаковы для всех – и для гениев, и для маргиналов, и для бомжей, и для миллиардеров.

      Старший оперуполномоченный убойного отдела Московского уголовного розыска Максим Басов по прозвищу Карлсон побывал сегодня (уж не счесть, в который раз!) в Лефортовском следственном морге, и оттого был склонен к философствованию. И то сказать – ничто так не располагает к размышлениям о бренности всего земного, как посещение анатомического театра – если, конечно, у зрителя все в порядке с нервишками, психикой и желудком.

      Три часа назад Басов с грустью наблюдал, как на соседних столах, прикрытые одинаковыми простынями с медленно проступавшими на них кровавыми пятнами, со стандартными прорезиненными бирочками на больших пальцах ног, улеглись два «жмура» – так именовал своих «клиентов» судмедэксперт Сергей Груздев. Один покойник еще сегодня был директором крупного столичного крытого рынка, а другой – бродягой, побиравшимся возле того самого рынка. Престарелый оборванец совершенно случайно угодил под автоматную струю, предназначенную для молодого воротилы, садившегося в свой лимузин. И вот лежат теперь они рядышком, на холодном железе