Они ковали ядерный щит СССР. Владимир Шатакишвили

была Великая Октябрьская революция, реальностью были заветы Ленина, реальностью были съезды партии с километровыми газетными резолюциями и докладами – и всё как будто было для блага простого народа.

      И мы верили. И трудились, не оглядываясь на рубль. А оглядываться было нужно: так выходит по теперешнему пониманию.

      Я с добром вспоминаю Бориса Глебовича Музрукова. Был он директором «Маяка», который именовался Химическим комбинатом имени Менделеева. По профессии машиностроитель. А раньше возглавлял «Уралмаш»! Когда меня принимали на «Маяк», лично беседовал со мной, попросил составить график по восстановлению автохозяйства.

      А хозяйства-то, по существу, и не было – машины стояли, где попало, ремонтными мастерскими именовались только одни навесы над ямами, да и машин, как мы их называли по статусу крупного предприятия «подвижным составом», почти не было

      – Рассказал ему о своих планах. Он уважительно выслушал как товарищ товарища, а был уже в звании генерал-майора. Человек серьёзный, справедливый. Свои ошибки признавать умел. Честно говорил об этом. Голоса не повышал. Но и тихим голосом можно так разнести в пух и прах, что мало не покажется.

      Как вот и со мной было. Поскольку приближалась зима, а она на Урале не сахар с лимоном, срочно нужны были отапливаемые помещения для автомашин. Я имел опыт «сочинений» подобного рода, и развернулся: привели в порядок рабочие места и начали строить настоящую ремонтную зону, гараж-стоянку. Нужны были и свои бензозаправки: горючее в бочках привозили. Разобрался и с этим делом. Потом поездил по округе, предложил своим транспортникам создать поточную линию ремонта: что-то ремонтируется на одних стендах, что-то – на других.

      Всё шло по утверждённому плану. Придумал я надстроить над гаражом второй этаж – помещение для конторы. Удобно? Удобно. Случай этот подсказал рациональное решение.

      Когда Музруков увидел уже готовый продукт – наше строение, то сурово наказал: есть нарушение финансовой дисциплины, хотя мы строили за счёт прибылей. Объявил мне выговор не повышая голоса, как настоящий нагоняй. Но только до праздника. К 7 Ноября выговор был снят. И за то же самое «нарушение», только иначе сформулированное: «За хорошую подготовку гаража к зимним условиям», мне была объявлена благодарность. И премию дали.

      Работал Музруков на износ, хотя у него со здоровьем были проблемы немалые: имел одно лёгкое. Но никогда не жаловался. Руководителем был отличным, умелым. Всё решал на ходу. В кабинете не сидел, а вихрем мотался по всей стройке, был в курсе всех успехов. И всегда уважительно относился к подчинённым.

      – Вот представь, Володя, построили мы тёплый гараж, оборудовали ремонтные стоянки. Всё вроде бы нормально. Но «Маяк» разрастался. Автомобилей требовалось всё больше и больше. Но специалистов: ремонтников, дорожников, квалифицированных электриков, автослесарей, водителей автокранов, автогрейдеров, бульдозеристов, инженерно-технического персонала – не хватало.