Жемчуга. Надежда Гусева

и папе.

      – Как мы их тащили! Ужас просто! А вон мое дерево.

      Дистрофически худая береза опасно качалась на ветру. Я покрепче примотала ее веревкой к старой штакетине.

      А через год подростков осталось только четверо. Оказалось, что замысел посадки был не умен, и мы навтыкали березы аккурат на линию теплотрассы. Там, естественно, прорвало какую-то трубу, приехал бульдозер и…

      Они валялись в рыжей грязи, поломанные, молоденькие, только научившиеся по-настоящему шуметь листвой.

      А вдруг и правда – у деревьев что-то есть… там, под грубой корой, и… они помнят. Помнят, как их вытаскивали из скользкого сырого оврага, из родной глуши, обрывали тонкие корешки, пугали, ранили; помнят, как в тумане заливисто пели птицы, как мы хохотали, как были счастливы…

      Иду мимо четырех деревьев. Среди них – моя береза. До сих пор растет.

      Эпизод 15

      Розовая блузка

      Все меня бросили. Осталась я одна. Что тут сказать? Подлюки. А ведь как хорошо все задумывалось: пойдем мы бодро и весело, скинемся денежкой, купим конфет, печенья… В идеале бы – апельсинов, но какие уж у нас апельсины… Яблок еще можно бы…

      А сейчас чего? Ни людей, ни яблок. И ведь не придерешься! Одну свалил грипп, другая укатила в деревню на все каникулы, у третьей брат в армию идет. Из всей выбранной делегации со мной одной ничего не случилось. К несчастью. И в третий день промозглых осенних каникул я тащилась в битком набитом автобусе через весь город, сжимая в одной руке сумку, а в другой – измятую бумажку с адресом.

      Примечания

      1

      Сонет 130 / У. Шекспир, «Сонеты» (пер. с англ. С. Я. Маршака).