Хрустальное сердце для балагура. Оксана Волконская

я смущенно почесала нос и уточнила. – Ну… Если только чуть-чуть. Остальное – чистая правда, клянусь святой Википедией!

      И засмеялась, уклонившись от шутливой попытки щелкнуть меня по носу. То, что это было зря, я поняла в тот самый момент, когда мой невероятный кофе некрасивым пятном расплылся по чужой футболке.

      – И снова знакомые лица, – брезгливо стряхивая капли с трикотажа, пробормотал уже до боли надоевший Елизаров. – Ведьмочка, ты б хоть по сторонам бы смотрела, а не только телячьим взглядом на кавалера пялилась.

      Каким-каким взглядом? Хорошее настроение тут же сделало ручкой, оставив после себя острую нелюбовь к людям вообще и некоторым индивидам в частности. Жалко, кофе я на него уже вылила. Очень жалко. Потому как у меня возникло прямо-таки непреодолимое желание повторить эту процедуру. На этот раз специально. Хотя…

      Я слегка покачала в руках стаканчик. Вроде что-то еще бултыхается. Отлично! Внимательным взглядом окинула эту вредину зеленоглазую (так, чтобы не возмущался, что на него не смотрят), опустила взгляд с лица ниже и…

      – Пущу партизанов на шелка? Откуда ж такая нелюбовь к подпольному движению? – мило поинтересовалась я и, слегка покачнувшись, как бы случайно, добавила еще пару пятен от остатков кофе. – Упс…

      Еще один взгляд – быстрый – и комментарий, прежде, чем некоторые успели открыть рот:

      – Знаешь… А мне кажется, так даже посимпатичнее стало. Правда, на слово партизаны не попала. А то жалко их, бедных. Борешься-борешься за справедливость, а тебя на шелка, – и я притворно расстроенно вздохнула, всем своим видом выражая сочувствие и сожаление этим самым партизанам.

      Успевая боком, осторожно, незаметно обойти жертву своего плохого настроения. Еще и Хованского за собой утянула. И вовремя, потому что вслед нам раздался не менее едкий ответ:

      – И как истинный последователь этого движения, ты, ведьмочка, предпочитаешь скрыться с места преступления, да? Все, что угодно, лишь бы не отвечать за дело рук своих?

      Наверное, мне стоило проигнорировать эту реплику. Наверное, надо было позволить вмешаться нахмурившемуся Хованскому или просто утащить его в сторону все той же библиотеки. Но…

      Знаете, вот это чувство азарта, которое всегда не к месту и так и норовит перекрыть вопли инстинкта самосохранения? Этакого воображаемого маленького чертика на левом плече, заткнувшего вашему персональному ангелу-хранителю рот его же туникой и толкающего тебя на всякие пакости? Вот он-то и заставил меня резко остановиться, развернуться и обреченно вздохнуть:

      – Ладно, уговорил. Раздевайся.

      – Прости… Что?

      – Что слышали, ваше величество, – хмыкнув, я сложила руки на груди и медленно, по слогам повторила. – Раз-де-вай-тесь.

      Глава 6

      Константин Елизаров

      Еще никогда ему не делали таких… Откровенных предложений. И кто? Наглая, слишком острая на язык девчонка, гордо выпятившая грудь и сверлившая его ехидным взглядом.

      Ей-богу, такое ощущение,