Под одним небом. Ирина Мишина

слезы, убедила ошеломлённую новой бедой девочку срочно уехать:

      Милиция подозревает, что мать твоя с кем-то встречалась, если появишься близко, сразу арестуют. Может оно и к лучшему, запомнишь маму свою живой.

       Как она добралась до Иркутска, Лиза точно не помнила. С родителями она несколько раз бывала в городе. Отец иногда возил сюда на продажу масло, сало,  пока торговал, жил на квартире дальней родни, Лиза тоже здесь бывала. Ей показалось, что в большом городе тёте Груне  будет легче спрятать её. Тётя жила с дочерью тихо, незаметно. Когда-то, ещё до революции, им принадлежало несколько торговых лавок в городе и хороший деревянный дом на набережной Ангары. В семнадцатом году во время декабрьских боёв большевиков с юнкерами, дом обгорел. Семья Груни перебралась во флигелёк, да так там и осталась, ни на что не претендуя. Умер муж, за ним почти взрослый сын, Груня осталась одна с младшей дочерью Ниной, на жизнь зарабатывали пошивом белья, одежды. Когда полумёртвая от пережитого Лиза добралась до них, тётя Груня пригрела девочку, выходила её. Летние потрясения изменили Лизу не только внешне. Ласковая, улыбчивая, немножко избалованная девочка превратилась в осторожную, никакого труда не чурающуюся, почти взрослую женщину. Пока выздоравливала, посмотрев на работающих по очереди на зингеровской машинке родственниц, сама попросила иголку с ниткой и переделала для себя старенькие Нинины платья. Оказалось, не зря учила Ксения дочку шить, приметив Лизино мастерство и изобретательность,  Груня начала приносить на дом работу и на её долю. С первых же денег решили проблему документов, удалось подобрать подходящую метрику. Главное, сохранилось имя. Елизавета Николаевна Алексеева, 1917 года рождения, так значилось в документе. Можно было, наконец, вздохнуть чуть свободней, хотя на улицу Лиза старалась не выходить.

      Тётя Груня, что за шум был сегодня ночью у соседей?

      Арестовывать приезжали. Увезли хозяина и мужчину, что жил у них, – вздохнула тётка.

      Я не хочу вас подводить. Вдруг милиция придёт сюда в дом.

       Груня промолчала тогда, а через день, вернувшись после отлучки, подсела к девочке и предложила:

      Есть семья, оба – люди  с положением, врачи. Им нужна в доме нянька и помощница, сами то они почти всё время на работе. Девушка, что у них сейчас работает, завтра уходит, на завод устроилась. Согласна? Дочке ихней два года, сможешь присматривать? Ещё надо в доме порядок держать и еду готовить.

      Тетя Грунечка, конечно. А что, если расспрашивать начнут, кто я, откуда?

      Не будут, некогда им будет с тобой разговоры разводить, им помощница в доме нужна надёжная. Я за тебя поручилась, так что, смотри, не подведи! С маленькими то приходилось водиться? Ну я тебя подучу, дело нехитрое.

      Приходилось, я нянчилась с племянниками.

      Вот и ладно! Завтра после обеда пойдём к ним, а сейчас надо тебе кое-какую одёжку ещё подсобрать, всё в порядок привести.

       Так Лиза оказалась и нянькой, и домработницей. Она быстро втянулась в дело,  хозяева были довольны. Вскоре Лиза поверила, что никого её прошлое не волнует. Врачи оказались по женской части, при этом муж считался лучшим специалистом в