Под одним небом. Ирина Мишина

пошла по улице. Лиза знала, где в Заларях располагалась небольшая больница, выйдя к ней, обошла вокруг, вглядываясь в окна. Ей повезло, на завалинке сидела женщина, соседка дяди Федора. Лиза часто играла с её детьми, когда гостила у родственников в Красном Поле. Осторожно подойдя, девочка шёпотом спросила:

      Тётя Маня, вы меня не узнаёте?

      Ты чей будешь, малец?

      Лиза тихонечко объяснила и заметила, как испугалась тётка:

      Ты, стало быть, мать свою проведать пришла?

      Она здесь? – вскрикнула девочка.

      Тихо! – женщина, подумав, сказала:

      Здесь. Ты отойди за деревья и жди. Ни с кем не разговаривай. А лучше спрячься. Я попробую Ксеню вывести.

       Лиза просидела в кустах больше часа, искусала все губы, чтоб не плакать, но готова была и до ночи сидеть в густой траве среди разросшихся кустов и деревьев. Мимо бродили, разговаривали разные люди. Наконец, появились две фигуры, петляя по больничному двору, они всё ближе подходили к тому месту, где пряталась девочка. Женщина, опиравшаяся на руку тёти Мани, шла низко опустив голову, странно маленькой казалась её голова, обтянутая сереньким платочком. Даже увидев лицо, Лиза не сразу поняла, что это – мама. Всхлипнув, прижалась к ней. Тётя Маня всё приговаривала:

      Девоньки, тихо, не дай бог, услышат вас. А ты, Лиза, пойми, мама тебя может и не признать, она сейчас не в себе, болеет она.

      Мамочка, милая, что с тобой сделали?

       Ксения сначала смотрела мимо, но постепенно стала внимательно вглядываться в лицо дочки. Видя, как проясняются глаза матери, чувствуя  оживающие пальцы, утирающие её слёзы, Лиза зашептала:

      Мамочка, давай уйдём отсюда. Я знаю, где спрятаться.

      Что ты, девка, не вздумай. Я сразу людей позову. Да и не сможет она идти. Больна твоя мать. А больным полагается быть в больнице.

      Ладно, я подожду.

       Во дворе раздался какой-то крик. Марья испуганно метнулась посмотреть, что происходит. Тогда мать и заговорила:

      Доченька. Ты? Тебе нельзя здесь быть, схватят, мучить будут. Бойся особенно Лыховых. Изверги они. Отец сказал: никому не говорить, сразу убьют, а я ему верю. Не могу вспомнить точно. Голова болит. Доченька, родная, спрячься хорошо.  Опоздали мы. А ты беги, помни, тебе нужно хорошо спрятаться.

       Последние слова мама уже дошептывала. Вернувшаяся тётя Маня, подхватила больную и, буквально оторвав Лизу от матери, потащила её на себе. Мать пыталась вырваться, но на неё подействовали Манины уговоры:

      Пойдём, Ксеня, а то дочке твоей худо будет. Скоро изверг придёт, – обернувшись к Лизе, добавила:

      Подожди меня здесь с часок.

       Лиза готова была ждать и дольше. Сквозь ветки деревьев она разглядывала больницу, гадая, где сейчас её мама, вспоминала её слова и ничего не понимала. Поэтому, когда вернулась тётя Маня, она набросилась на неё с расспросами. Ответ её напугал:

      Лизавета, мать твоя, тронулась умом, несладко ей пришлось. А кому сейчас сладко? Говорит редко и всё загадками. Тебе то