Проснись, Михель!. Пётр Бем

капли били ему в лицо, как горох; барабанили по крышам зданий, по оконным стёклам. Он встал со скамейки и пошёл домой.

      …..

      Когда Кристоф поднялся на второй этаж, дверь соседней квартиры отворилась, вышел Генрих Шнайдер. Увидев Кристофа, он поджал губы и слегка нахмурил лоб. На нём как будто написано было, что он хотел ему что-то сообщить. Но больше всего Кристофа удивило то, что он был в лёгком опьянении.

      – Как хорошо, что мы с тобой встретились, Кристоф, – Генрих Шнайдер чуть-чуть помолчал, затем улыбнулся и дружески сжал руку его. – Вообще-то я как раз тебя дожидался. Хочу пригласить в ресторан. Заодно и побеседуем. Ну что, идём?

      – К сожалению, мне некогда, – ответил отказом Кристоф в предчувствии, что полупьяный сосед наговорит разных вещей, о чём сам же потом и пожалеет. – Мне ещё столько, столько нужно работать! Поэтому я сейчас с вами попрощаюсь…

      – О нет, нет! – прервал Генрих Шнайдер его, – ты этого не сделаешь. Ни слова о прощании, Кристоф! Ты идёшь со мной в ресторан.

      Кристоф молчал, ища выход из тупика… Сосед стоял рядом и давил его просительным взглядом. Решение, конечно, возможно, но для этого Генрих Шнайдер должен захотеть пойти ему навстречу. А тот даже не признавал, что необходим компромисс. Он настаивал. И настоял, услышав тихое «хорошо, будь по-вашему». Генрих Шнайдер тут же дружески похлопал Кристофа по плечу и сказал:

      – Возьмём, пожалуй, до ресторана такси.

      – Господин, Шнайдер, давайте пешком, это же рядом.

      – Уверяю тебя, я бы сам с удовольствием прошёлся, если б не дождь. Поэтому будет гораздо лучше, если мы с тобой отправимся на такси. Ну что, вперёд?

      Кристоф мог отказаться, сказав, например, что будет счастлив, если тот покатится ко всем чертям, а он останется дома и займётся более важными делами, чем бестолковая прогулка с полупьяным человеком. Вместо этого он просто развернулся на сто восемьдесят градусов и пошёл вниз по лестнице, увлекая за собой своего соседа.

      Вдвоём они благополучно добрались до обочины дороги, а через пару минут уже поймали такси, на котором собирались доехать до ресторана. Плюхнувшись рядом с Шульцем, Шнайдер откинулся на спинку и вскоре задремал, убаюканный мерным покачиванием автомобиля, но из окна, приспущенного водителем, прямо в разгорячённый лоб хлестнуло ветром и каплями дождя – он очнулся и, морща лоб, заёрзал на сиденье, будто пытался вспомнить что-то, да всё никак не мог.

      У Кристофа же дело обстояло иначе: он задумчиво всматривался в окно, разглядывая городские строения, которые располагались по его сторону. Мыслями он был… с Эрикой. Кристоф расстался с ней недавно, но казалось, с тех пор уже прошла вечность. Он грезил о том, как обнимет и поцелует её; чувствовал прикосновение её губ, тёплое дыхание…

      То будет завтра. А сегодня ему весь вечер придётся сидеть за столиком напротив Генриха Шнайдера и слушать пустые бредни.

      «Всё же не нужно было соглашаться, – подумал про себя Кристоф. – А что если расстаться с ним? Попросить водителя остановиться и…» Но едва в уме начал складываться план, он заметил, что Генрих Шнайдер несколько подозрительно