Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2. Григорий Кружков

он в мае плеск ручьев,

      И ласточек полет,

      И выгон, пестрый от цветов,

      И в тучах небосвод.

      Когда он слышал грома гул,

      То был Господень гром,

      В вечерней мгле на берегу

      Стоял Пророк с жезлом.

      Любое в мире существо,

      Букашка и паук,

      Священным были для него

      Твореньем Божьих рук.

      От роду молчалив и тих,

      Задумчив с детских лет,

      Крестьянин в тяготах своих,

      В мечтаниях – поэт.

      Вечерняя звезда

      О Геспер, гаснет небосвод,

      Густеет сумрак быстро;

      В тебе одном сейчас живет

      Земной надежды искра.

      О Геспер, на траву легло

      Тумана полотенце,

      Как будто млечное тепло,

      Дыхание младенца.

      О Геспер, ты своим лучом

      Ласкаешь мир влюбленно;

      Роса невидимым дождем

      Кропит земное лоно.

      О Геспер, отблеск твой дрожит,

      Как влага на реснице,

      И пилигриму говорит

      О том, что все простится.

      Сидел на иве ворон

      Сидел на иве ворон

      И перьями сверкал,

      А пахарь шел за плугом

      И громко распевал:

      «Свежа, как розовый бутон,

      Молочница моя,

      Я по уши в нее влюблен,

      А девица – в меня!»

      Так пел крестьянин на ходу,

      Ведя по пашне борозду.

      «Не нужно мне палат златых,

      Богатства в сундуках,

      Люблю молочницу мою

      С румянцем на щеках.

      Когда она доить коров

      Шагает по росе,

      Она, как Феба, хороша

      В простой своей красе!»

      Так пахарь пел, и все вокруг

      Звенело песней – лес и луг.

      «Моя любовь резва, юна,

      Жизнь за нее отдам,

      В холщовом платьице она

      Не хуже модных дам.

      Нежна, как лилия в лугу,

      Как в гнездышке птенец…»

      Встряхнулся ворон на суку

      И каркнул: – Молодец!

      Так пахарь на ходу слагал

      Свой деревенский мадригал.

      Наш ворон тоже был влюблен

      И, чувствами объят,

      Старался тоже сверху он

      Прокаркать что-то в лад.

      А пахарь шел и глотку драл

      И нажимал на плуг,

      И громким эхом отвечал

      Ему весь мир вокруг:

      «Люблю молочницу мою

      И во всю мочь ее пою!»

      Видение

      Я к небесам утратил пыл,

      От похотей земных устал,

      Я сон прекрасный возлюбил –

      И Ад против меня восстал.

      Ценой утраченных отрад

      Стяжал я вдохновенья дар

      И, радости бессмертной бард,

      Возжег в душе небесный жар.

      Любимую