Красно-желтые дни. Андрей Гупало

языками крался по дорожкам ухоженного сада. Большие напольные часы, в виде башни Биг-Бена, пробили полдень. Смеркалось.

      Вдруг, будто прорвавшись сквозь толщу помех, женский голос в трубке тревожно затараторил:

      – Алло, алло! Губернатор на проводе! Говорите же, наконец!

      Абрамов нахмурился и бодрым голосом произнес:

      – Добрый день, Дмитрий Сергеевич!

      – Здравствуйте, господин мэр, – как всегда, спокойно и размеренно, ответил губернатор. Абрамов насторожился: обычно начальство обращалось к нему по имени отчеству.

      – И вам дай Бог! Как дела в столице, как погода?

      – Погода, как и положено, солнечная. Праздник, всё-таки, – не меняя тональности, ответил губернатор. – Надеюсь, ты не забыл, что празднуем?

      – Как можно, Дмитрий Сергеевич! – попытался разогнать надвигающуюся грозу Абрамов. – Это же с молоком матери: пролетарии всех стран, соединяйтесь.

      – Пролетарии, говоришь? Ну-ну, – мрачно усмехнулся губернатор, и сразу перешел к делу: – Ты лучше скажи, пролетарий, что у тебя там такое творится?

      Холодная испарина выступила на красном лице мэра:

      – Вы про ЧП на плотине? Так все в порядке: удалось задержать злоумышленников, планировавших совершить диверсию. Лично руководил операцией, всю ночь не спал.

      – Наслышан, наслышан! Молодец, ничего не скажешь. Только я ведь не затем звоню тебе уже битый час…

      Губернатор сделал драматическую паузу. Абрамов выкатил глаза на своего заместителя, но та как ни в чем не бывало сидела за барной стойкой, попивая рислинг и листая свежий номер “Плейбоя”.

      – Извините, Дмитрий Сергеевич, – осипшим голосом произнес Абрамов, – я с этим ЧП так набегался… – он недовольно сморщился. – Только собирался выслушать доклад от заместителя…

      – Давай я тебе доложу, – прозвучало в трубке как приговор.

      Понимая, что влип, Абрамов расслабился. С юных лет любой наезд он воспринимал с облегчением. До часа Х он еще напрягался и нервничал, не зная, откуда и когда прилетит, чего ждать от неприятеля. Но стоило только оказаться лицом к лицу с опасностью, как напряжение исчезало, а на его место приходила холодная решимость.

      Вот и сейчас он стоял у окна, мысленно представляя перед собой фигуру губернатора – невысокого очкарика, больше похожего на аспиранта-переростка. В пору бурной молодости такие как он были у Абрамова на побегушках в роли бухгалтеров или директоров предприятий, отжатых у конкурентов.

      Когда Кремль стал собирать этих ботаников на курсы управленцев, братва откровенно ржала – шнырей в паханов не переделаешь. Но прошло каких-то десять лет и эти шныри стали губернаторами, мэрами – властью, оттеснив от кормушки “правильных пацанов”. И полетела старая гвардия, кто в Эмираты, а кто в мордовские лагеря.

      Абрамов был самый молодой, а потому успел перестроиться. Он нагулял политический жирок: окончил университет, засветился на партийной работе, завязал новые знакомства. И вот он уже законно избранный мэр города.

      К чему он так и не смог привыкнуть,