Потусторонним вход воспрещён. Екатерина Ландер

отодвинул стул, убрал со стола пустую чашку. Ребята обступили его. Я протиснулась между Артуром и Володей.

      То, что издалека я приняла за свисающую до пола клеенку, оказалось огромной картой города с точно прорисованными улицами, парками и даже некоторыми отдельными домами.

      Мне вспомнились военные фильмы, в которых частенько показывали кадры собраний в штабе. Я присмотрелась: кое-где на переплетении улиц стояли отметки. Желтым кружком обведен дом на Петроградской стороне. Зеленый прямоугольник – здание южнее Летнего сада. Синий ромб ниже – дом возле набережной Фонтанки. Буква «Р» рядом. Еще одна метка – на нашем острове: красный квадрат и рисунок башни возле него. Жирная черная точка совсем недалеко – лаборатория, ее я узнала по схематичному изображению храма рядом. Практически у самой Гавани, за пару кварталов от нашего дома, – еще точка. И еще. В этой части карты черные маркерные линии перечеркивали друг друга. Поверх них шла частая штриховка карандашом.

      – Выброс энергии случился здесь, в кафе на нашей линии. А вот тут разлом. – Медина ткнула пальцем в толстую голубую ленту реки.

      – Сильно? – обеспокоенно уточнил Лёня.

      – Едва держался.

      – Ты заделала?

      – Обижаешь, – фыркнула Медина, но тут же подобралась. – Но долго ли продержится, все равно не знаю. Оба случая, несомненно, связаны с метро. Иначе я не могу объяснить. Кстати, тебе еще подарочек.

      Девушка извлекла из кармана плаща крошечный пузырек, наполненный водой, и поставила в центр стола. Внутри прозрачной жидкости колыхались едва различимые черные частички тьмы. Я невольно потянула руку.

      – Не трогать! Может быть опасно. Что еще? – обратился лаборант к трио.

      – Это линия метро? – неожиданно выступил Василий, тыча пальцем в зеленую тонкую линию, пересекавшую полотно между станциями «Василеостровская» и «Гостиный двор». Кривоватая дуга проходила поперек реки и дальше, через весь остров, делая резкий поворот возле старого кладбища, похожего на зеленоватую проплешину в тесно облепивших его жилых районах.

      – Самая точная, – не без хвастовства ответил Лёня. – Как тоннель проложен, никаких погрешностей.

      Вася поднял голову, внимательно посмотрел на Володю, Артура и Медину:

      – Я ехал вчера по тому тоннелю. Поезд затормозил в перегоне. Потом человеку стало плохо. Почти как сегодня. Он был весь в какой-то хищной ползучей плесени. Потом погас свет, я увидел платформу и потоки воды. И их. – Кивок на озадаченно замершее трио. – Затем свет погас, а когда мы подъехали к «Василеостровской», все снова стало нормальным. И плесени не было.

      – Только в метро мы были сегодня, а не вчера, – сказала Медина.

      – И человеку стало плохо тоже только сегодня, – добавил Артур.

      – Это единственное видение? – Лёня не сводил с Васи пытливого взгляда.

      – Думаю, нет. Хотя второе сложно назвать видением.

      И Вася пересказал им уже знакомую мне историю с визитом к магу-колдуну и зачарованным общежитием.

      – Потусторонние? –