Потусторонним вход воспрещён. Екатерина Ландер

и молчало. Кажется, радости от знакомства с нами они не испытывали. Или мы спутали им какие-то планы. Что ж…

      – Кажется, я их уже видел, – шепнул Вася.

      – Где?

      – Вчера в метро. Я теперь не уверен, что станция под рекой мне померещилась. Там была вода, много воды, капающей с потолка. И трое людей в такой же одежде.

      Вода…

      – Зачем вы облили нас с Васей? – вновь подала голос я. Если это не продолжение безумного розыгрыша, должно быть какое-то оправдание дурацкой выходке.

      Володя обернулся, пожал плечами, будто речь шла о чем-то очевидном и подтверждения не требующем:

      – Проверка. У Потусторонних со здешней водой особенная связь.

      – А кто такие Потусторонние? – вмешался Вася.

      Я услышала тяжелый вздох Медины, шедшей на полшага впереди остальных. От влажного ветра на улице ее волосы стали виться и красиво подпрыгивали тугими локонами при каждом шаге.

      В конце улицы показался розовый храм. Я уже знала, куда мы свернем, и обрадовалась, увидев двухэтажное желтое здание и деревянную дверь с банкой-фонарем над косяком. Рядом висела синяя табличка: «Испытательная лаборатория НИИ ГИИС». Я не ошиблась: крылатое существо на ней оказалось точно таким же, как и на одежде новых знакомых.

      – Добро пожаловать.

      Я ждала волшебства: чтобы дверь распахнулась перед девушкой сама или Медина шагнула сквозь нее, как сквозь воздух. Но ничего магического не случилось. Она отперла замок вынутым из кармана ключом и зашла в сумрачный захламленный коридор.

      – Фу! Интересно, он когда-нибудь разберется здесь?

      – Без вас разберусь! – послышался голос из дальнего помещения.

      – Не разберется, – сказал Володя.

      Он протиснулся вперед и, судя по хлынувшему навстречу свету, раскрыл еще одну дверь.

      Мы очутились в лаборатории. Серовато-бледный дневной свет стелился в окна, забранные жалюзи. На потолке равномерно гудели люминесцентные лампы. Центр лаборатории занимал облицованный кафелем стол, поперек него высилась стойка, заставленная прозрачными склянками и бутылками с бурыми и бесцветными растворами. В глубине комнаты блестела на полках стеклянная посуда: колбы с плоским дном, мерные стаканы, цилиндры разных размеров, непонятные краники и гнутые трубки.

      У окна стоял пузатый стальной аппарат, похожий на бетономешалку. Пахло стерильностью и лакированным деревом. Боковую стену занимала зеленая меловая доска. Как в школе. Под ней стоял обычный деревянный стол, покрытый клеенчатой скатертью. От двери его отделял двустворчатый шкаф.

      За столом, совершенно незаметный среди белоснежно-блестяще-кафельной обстановки, сидел вчерашний лаборант. Услышав голоса в коридоре, он развернулся к нам всем корпусом вместе со стулом.

      – О, девочка-курьер! – искренне удивился он, глядя на меня. – Вы зачем ее с собой притащили, признавайтесь!

      Светлые волосы неряшливо торчали в разные стороны, озорной блеск светился в глазах.

      – О, любитель суши, – не осталась в долгу я.

      С противоположного