Потусторонним вход воспрещён. Екатерина Ландер

шумно выдохнула я, сдерживаясь, чтобы не шарахнуть телефоном об скамейку – все-таки на свои честно заработанные куплен.

      Закрыла «Яндекс» и погуглила: «НИИ ГИИС». Тот же результат.

      – Вы издеваетесь надо мной?

      Я вскинула голову, словно пытаясь понять, кто именно надо мной издевается, как вдруг заметила в конце бульвара знакомый силуэт в черном пальто.

      Вчерашний незнакомец – учтивый профессор. Именно он растолковал мне про ключ! И еще советовал отыскать владельца!

      Будто почувствовав мое внимание, старик зашагал прочь из сквера и исчез за деревьями. Вскочив, я припустила следом, еще сама не понимая, что скажу ему, когда догоню.

      «Неизвестная тварь попыталась стащить ваш ключ, а потом распалась в прах»?

      «Я видела непонятных существ в лаборатории, а сегодня мне говорят, что здание пустует уже несколько лет»?

      Преследуя незнакомца, я выбежала на боковую улицу. Теперь я двигалась вдоль набережной. Поднялся ветер, нагнал туч, проглотивших утреннее солнце. Свинцовая вода рассерженно билась о гранитные ограждения, захлестывала ступени возле спуска к реке. На другом берегу виднелись портовые доки и корабли, покачивающиеся у причалов. Впереди раскинулись широкие дуги мостов, над которыми трепетали флажки.

      Спина старика мелькнула в толпе и вновь скрылась из вида. Я ускорилась, переходя на бодрую рысь. Возле следующего светофора пришлось затормозить, ожидая зеленый сигнал. Фигура в длиннополом пальто уверенно брела по тротуару. Возле рыжего дома с эркерами старик свернул во двор.

      Я нервно переминалась на месте. Сегодня не было стрелки навигатора, указывающей путь, однако необъяснимое чутье, словно настойчивый внутренний голос, увлекало меня вперед, звало.

      Едва дождавшись зеленого света, я перебежала дорогу и нырнула во вторую арку. И замерла. Старик пропал. Голос, гнавший меня от самой лаборатории, умолк. Сердце заходилось учащенной дробью, но уже без радостного предчувствия.

      Я стояла посреди квадратного двора. С четырех сторон меня окружали стены жилого дома. В матовых окнах отражались клубящиеся облака. В дальнем углу виднелись огромные деревянные ворота на кованых петлях. Великанские, никогда таких не видела.[12]

      Я осторожно подошла ближе. Кое-где дерево потрескалось, покрылось рубцами и сколами. Ощетинилось битой розовой краской. В трещинах вырос лишайник. Возле моих ног подгнившие доски оказались проломаны. Брешь заботливо перекрыли фанерой. В широкую щель между бетонным порогом и перекошенными створками дул ветерок.

      Изнутри слышались скрип, шорохи, шелест сквозняка, доносившего плесневелое дыхание изнутри помещения.

      «У тебя же есть ключ…» – вспомнилась фраза из сна.

      Ворота раскрывались полностью, без двери. Огромный навесной замок размером с обе мои ладони едва ли отпирал миниатюрный ключ от шкатулки.

      Я достала его из кармана толстовки. Прохладный металл лег в руку.

      – Куда мне? – чувствуя себя очень глупой, прошептала я и огляделась.

      Может,

12

К концу XIX века в Петербурге содержались более 60 тысяч лошадей для частного извоза. Часто прямо внутри дома проектировался каретный сарай. Огромные ворота, которые увидела Марго, – наследие тех времен.