Трёхглавый змей. Таня Рен

невидимые фигуры.

      – Что Вы делаете? – С придыханием спросила Мара, не мигая наблюдая за его действиями.

      – Воздух может создавать оптические иллюзии, – Отвечал он, не отрываясь от своего занятия. Его движения были плавными и изящными. – Искажать объекты, делать их больше или меньше, или даже невидимыми.

      – Невидимыми? – Благоговейным шёпотом повторила она.

      Профессор улыбнулся.

      – Да. Такими иллюзиями невидимости скрыта школа Эльфеннау, и другие магические сооружения и поселения. Но не только иллюзиями. Ещё существуют заклинания, способные отпугивать обычных людей, или заставлять их немедленно развернуться и уйти.

      – Это какая стихия способна так влиять на разум? – Мара нахмурилась.

      – Вы задаёте правильные вопросы, мисс Сейр. – В голосе профессора послышалось нескрываемое одобрение. – Верный ответ – никакая.

      Он перестал чертить, опустил взгляд на неё и продолжил:

      – Раньше, когда ещё не было ни солнца, ни звёзд, когда не было ни огня, ни воды, ни земли, ни воздуха, единственное, что существовало, был эфир. И из эфира появилось всё, что ты можешь видеть. Когда-то давно, в начале времён, маги могли управлять эфиром так же, как мы сейчас управляем стихиями. Это была могущественная сила. С помощью эфира маги могли возводить целые города за одно мгновение, творить чудеса, которые тебе даже не снились. – Он сделал паузу, словно возвращаясь из древних времён в реальность. – Так был построен и Эльфеннау.

      Мара смотрела на него с ошеломлением. Она не знала ничего об этом, не слышала таких историй ни от бабушки, ни из других источников.

      – Но по какой-то причине со временем маги утратили способность управлять эфиром, – тяжело вздохнул Рэнсом. В его глазах мелькнула тень сожаления. – Поборники "чистоты стихий" считают, что это произошло из-за браков с не магами или из-за межстихийных союзов. Но правда в том, что никто не знает точно. – продолжил он. – Сейчас у нас остались лишь отголоски эфирной магии: телепортация, чтение мыслей и управление разумом. Но даже этим способен овладеть не каждый волшебник.

      Она молчала, пытаясь переварить сказанное, но её слух зацепился за термин, который она даже интуитивно не могла понять.

      – "Чистоты стихий", сэр? – Переспросила Мара, нахмурившись.

      Профессор встрепенулся, как будто только что осознал, что разговаривает с кем-то, кто почти ничего не знает о магическом мире. Его взгляд смягчился, и он посмотрел на Мару с лёгким сожалением.

      – Я забыл, что тебе ещё многое предстоит узнать. У каждого волшебника есть доминанта – стихия, которая даётся ему лучше всего.

      Мара нахмурилась сильнее, пытаясь уловить суть.

      – Но что тогда значит "чистота"? – спросила она.

      Лицо профессора помрачнело.

      – Существует мнение… что при "смешивании" стихий доминанта как будто "разбавляется" и теряет свою силу. Поэтому представители древних "чистых" семей – семей с поколениями