Трёхглавый змей. Таня Рен

прищурилась, внимательно вглядываясь в его лицо.

      – Тогда научи меня, – сказала она неожиданно.

      Дамиан замер, словно её слова ударили его по лицу. В его глазах на миг мелькнула паника, как будто он внезапно осознал, что только что сам открыл перед ней запретную дверь.

      – Нет, Мара, – его голос звучал резко и отрывисто, в нём не было и следа прежней игривости. – Я… я вообще не должен был тебе это рассказывать.

      Мара нахмурилась, но он не дал ей вставить ни слова.

      – Ты даже не представляешь, что это за магия, – быстро заговорил он, глядя на неё, как будто пытаясь убедить в чём-то даже больше себя, чем её. – Ты не понимаешь, сколько там ловушек и опасностей, особенно для того, кто никогда этим не занимался. Это может… это может тебя уничтожить.

      Мара прищурилась, чувствуя, как в ней поднимается упорство.

      – Почему ты можешь экспериментировать, а я – нет? – спросила она, делая шаг к нему, её голос был тихим, но твёрдым.

      Дамиан замотал головой, его лицо напряглось, как будто он отчаянно пытался скрыть охвативший его страх.

      – Нет, Мара, всё совсем не так, – резко сказал он. – Я… я мог себе позволить рискнуть, потому что это было на мне. Потому что я знал, что не причиню вреда никому другому, кроме себя, если что-то пойдёт не так. Но если ты попробуешь… если ты потеряешь контроль…

      Он закрыл глаза, словно пытаясь подавить ужасные образы, мелькнувшие в его голове.

      – Я не могу позволить тебе экспериментировать так, как это делал я, – тихо сказал он, открывая глаза и снова встречаясь с её взглядом. – Ты можешь не справиться. Ты можешь навредить себе.

      На мгновение между ними повисло напряжённое молчание, но это только разжигало упрямство ведьмы.

      – Дамиан, – она взяла его за руку, наклоняясь ближе. – Я не буду ничего делать. Просто… просто расскажи мне, как это работает.

      Он посмотрел на её кисть, сжимающую его запястье, и вздохнул, словно борясь с собой. Он прикусил губу, явно разрываясь между своим страхом и её мольбой. Мара видела, как в его глазах мелькнула неуверенность, как его губы дрогнули, будто он собирался что-то ответить… но в последний момент он просто отстранился, отворачиваясь, как будто боялся, что, посмотрев на неё ещё раз, всё-таки сдастся.

      – Нет, Мара, – сказал он твёрдо. – Я не буду этого делать.