Реванши́ст. Павел Сморо́дин

пороховиков. Все служили мне не меньше десяти лет, обладали демонами первого ранга и вместе могли справиться с любым бойцом. Слаженная четверка. Вам надо дальше пояснять?

      – Нет.

      Капитан-лейтенант Пьер Руззак действительно знал, на что способны подобные бойцы вчетвером. А потому он несказанно удивился, когда дель-Конзо продолжил.

      – Всех четверых нашли мертвыми в квартале от того места, где проходил урок. Предателя Жан Гурат зарезал там же, словно свинью.

      – У старика могут быть сообщники.

      – Несомненно, – согласился граф. – Я даже больше скажу: это его город, он знает тут каждый уголок и каждую щелку. А потому нам нужно еще время на поиски. Дайте его нам, и парень будет висеть в петле.

      – Сколько вам надо?

      – Месяц.

      – Месяц? – Губа капитана королевской гвардии дернулась.

      – Еще сутки блокады, и ни минутой больше, милорд.

      – Этого мало.

      – Да, но у меня приказ от самого короля, а вы, при всем моем уважении, с ним спорить не сможете, господин граф.

      – Но это нереально, я и так делаю, что могу. Если вы уйдете и откроете тракт, они точно уйдут. Вы должны понимать, что нужны мне на этой чертовой дороге.

      – Торговцы уже шлют бумаги. При всем уважении, милорд, но это не вас пропустят через строй, если товар и золото, идущие в столицу, задержатся больше положенного. Сутки, а затем мы снимаемся, дальше наводите порядок сами, – произнес солдат безапелляционно. – На сим позвольте откланяться, и благодарю за вино.

      Руззак поднялся, развернулся на каблуках и пошел прочь. Дель-Конзо слушал звук его удаляющихся шагов. Перезвон шпор постепенно затихал в длинном коридоре. Наконец, когда Бенуа перестал слышать и чувствовать присутствие капитана, он смог дать волю чувствам.

      – Урод! – закричал он что было сил и ударил по дубовой столешнице. Раз. Второй. Третий. Костяшки пальцев заныли от боли.

      На шум вошла молодая служанка, та самая, что недавно приносила вино:

      – Ваша милость…

      – Пошла вон!!! – прорычал граф, не глядя на девушку.

      – Но, господин…

      – Я сказал – во-о-о-н!

      Хрустальный бокал полетел в сторону двери. Девушка едва успела скрыться за тяжелой дубовой створкой. Бокал разлетелся на мелкие осколки. Дель-Конзо перевел взгляд на портрет Луи, висевший на стене напротив.

      – Ты, – процедил он сквозь зубы. – Ты как-то это предвидел, ублюдок. Не знаю как, но ты это подстроил.

      Он схватил со стола хрустальный графин и с силой запустил в портрет. Не попал. Графин взорвался смесью осколков и вина. Красные капли залили холст, превратились в потеки. На мгновение дель-Конзо показалось, что его враг смотрит на него с портрета, весь залитый кровью. Смотрит и издевательски ухмыляется.

      – Мерзавец! – выкрикнул граф.

      Он быстро вскочил с кресла, так что оно просто повалилось назад с глухим стуком. В пару стремительных шагов подошел к портрету и рывком сдернул его со стены. Удар о мраморный пол расколол позолоченную раму. Второй удар порвал холст,