Рождение света. Том первый. Перл Каплун

подковёрных интриг бессмертных… Её слепая вера в божественное провидение, неспособность быть скульптором собственной жизни – высшая форма человеческой глупости, что вскоре станет для неё губительной.

      Глава 2. Огни Чикаго

Роуз Агата Уильямс

      Спускаюсь вниз, кутаясь в толстовку с потёртой эмблемой «Булз»: сегодня необычно прохладное утро для конца лета. В открытой оконной створке туда-сюда мелькает ворчливый мистер Новаки. Сегодня он под видом заядлого садовника стрижёт газон старой гремящей машиной, собранной им из трёх ещё более старых. Из небольшой трещины постоянно течёт масло, отчего кое-где на участке образовались пустые клочки земли. Но на самом деле его мало волнует трава и газон – главное, неусыпно следить за соседями и в случае чего пользоваться накопленными фактами при следующей игре в нарды в местном клубе.

      – Доброе утро, мистер Новаки.

      Даже не надеюсь, что пенсионер услышит мой голос сквозь гул адской машины. Но не стоит недооценивать бывшего военного: заметив меня, он дежурно улыбается и продолжает методично заниматься своим делом.

      Однозначно соседство с нами не даёт ему полностью проявить весь свой потенциал шпиона – у нас никогда ничего интересного не происходит.

      Закрыв окно, я обглядываю первый этаж родного дома, который встречает меня лишь тихим писком датчика дыма и скрежетом половиц под босыми ногами.

      Надо бы приготовить что-нибудь отцу на завтрак, полагаю, у него совсем не будет на это ни желания, ни сил после смены. Открыв дверцу холодильника, из съестного нахожу лишь пакет молока – сгодится, чтобы залить им шоколадные хлопья. На полке рядом с кетчупом примечаю и открытую банку джема. На пару тостов хватит – главное, чтобы не подгорели как в прошлый раз. Но старенький тостер решает иначе, и спустя минуту из него начинает тонкой цепочкой виться серенький дымок.

      – Вот блин! – вырывается вслух, и я одёргиваю руку, роняя подгоревший тост на пол.

      Хлеба для новых тостов не осталось.

      Скрип входной двери отвлекает меня; по тяжёлому шагу и глухому удару подошв понимаю, что домой после ночного дежурства вернулся папа.

      – Роззи, я дома! – доносится в подтверждение его уставший голос.

      Сняв с себя лёгкую куртку и фуражку, Джо вешает их на крючок и проходит в гостиную. В последнее время он заметно осунулся, отчего полицейская форма стала ему немного велика. Появилась небольшая залысина, которую он всячески пытается скрыть, зачёсывая поседевшие волосы набок. Однако это не никак не портит его мягкой привлекательности, или просто для меня он навсегда останется самым замечательным мужчиной на свете.

      – Как прошло дежурство?

      – Тихо. Было всего пару вызовов… По большей части я просидел в участке, – вздохнув, произносит Джо, потирая лоб. – Что ты решила насчёт Гарварда?

      – Пап, ты же только с работы… Может, ты хотя бы поешь? Только с тостами незадача случилась…

      Не снимая формы, он садится в любимое кресло,