Мысль Гира. Андрей Ермолин

телеги, и среди которых раздавался радостный смех. Буквально каждая улица наполнилась потоком людей, в общей массе своей стягивающейся к площади, уставленной разнообразными лавками, разместившимися на крытых телегах. Гомон и смех разливались по всему Пятачку от храма Ишки в каждую из артерий деревни, наполняя их и заставляя веселиться.

      – Так и плюнул!? – воскликнула Лия, остановившись и схватив Гира за обе руки, – Бурга? Этот пьяница? Быть не может!

      – Ох, еще как может! – недовольно буркнул Гир, вспоминая прошедшую ночь, – Давай-ка отойдем с дороги, а то телегой сшибут!

      Оба они встали в переулке, сойдя с дороги, где было непривычно людно для Пятачка этим утром.

      – Давай, рассказывай уже! – нетерпеливо дергала Лия Гира за руку. – Чем все закончилось?

      Гир без большого энтузиазма, но понимая, что подруга не оставит его в покое, изложил события прошлой ночи. Рассказал о пьяном Бурге, его выходках, лишь умолчал о речах пьяницы, посчитав лучшим не вдаваться в подробности. Поведал и то, как под утро пришедший стражник и лесорубы выпустили Гира и тюремщика из клетки, и то, как старик, пыхтя и краснея, рассказал им историю своего заключения, все время жалуясь на подлость пьяницы, ссылаясь на то, что если бы не та самая подлость, то он бы никогда не попал в такое постыдное положение.

      Подобная новость немало позабавила лесорубов, и сплетни о Бурге поползли по всей деревне, что Гир осознавал, ловя на себе более частые, чем обычно, взгляды и усмешки. Как и любая сплетня, эта была поначалу безобидной, но вскоре вылилась в то, что пьяница и дебошир Бурга, задержанный прошлым вечером за попытку хмельной драки с лесорубами, поколотил в остроге Гира и обдурил тюремщика, после чего запер обоих в клетке и издевался над ними битый час. По сути своей все так и было, если не брать в расчет, что пьяница никого не избивал да не издевался, но болтовня обрастала новыми подробностями, переходя из уст в уста, подобно гнилому пню, обрастающему поганками после дождя.

      Долго держать в себе гнев Гир не мог, но улыбки и подшучивания прохожих здорово ему напоминали о старом пьянице, который вдруг стал не дебоширом и занозой под кожей для всех и каждого, а удальцом, который даже смерть вокруг пальца обведет.

      – Да брось ты! – поддержала Лия, смотря блестящими зелеными глазами на Гира. – Они так подшучивают по той лишь причине, что болтать у нас не о чем. Сам подумай, у нас любая новость еще потом кучу дней по домам по сто раз обсуждается!

      – Меня это сильно не волнует, – отмахнулся Гир, – а в особенности болтовня. Ты лучше скажи, тебе не пора ли подготавливаться к празднику?

      – Пора, да еще как! – всплеснула руками Лия, словно ее окатили холодной водой. – Отец уже наверняка готовится к празднованию! Так что я побежала! Ой, чуть было не забыла сказать! Я с утра занесла тебе кое что поесть, в подвал спускать не стала, а оставила на столе. Ну ты сам разберешься. Ну и наш вчерашний друг тебя ждет под столом,