Врач. Жизнь можно подарить по-разному. Аня Вьёри

отношения играть не хочу. Вообще ничего сейчас не хочу! Тем более на работе! Хватило мне… Одни только вчерашние откровения и осознания чего стоят.

      В висках звонкими молоточками бьются мысли, которые я гонял по кругу всю ночь. Вместо того чтобы спать после суток. Не моя Катя. Не моя! И никого я своей больше называть не желаю!

      – Угостишь кофе? – Маринка усаживает свою круглую попу на край моего стола.

      – Да всегда пожалуйста, – поджимаю губы, понимаю, как это выглядит со стороны, но встаю и запускаю кофеварку.

      – Колян, у нас там сколько до планерки? – вроде как невзначай спрашиваю своего друга.

      – Да уже, считай, опаздываем, – подыгрывает мне тот, пряча усмешку в чашке.

      – Я ненадолго, – Маринка отталкивается от стола ладошками и садится поудобнее, закинув одну ногу на другую.

      Ага. Плавали. Знаем. Спасибо, не хочу! Иди лесом!

      – У меня для тебя сюрприз! – очаровательно улыбается мне наша фам фаталь и… протягивает фольгированный пакет.

      Красная система. Да твою ж…

      – Твоя Свиридова, говорят, – тянет наша богиня снабжения, – ничего себе купить не может, – бесценный пакетик покачивается, зажатый между Маринкиных пальцев. Дразнит, стерва. – Ну вот я решила помочь, – система звонко шлепается на мой стол, – страждущим! – как-то очень жестко заканчивает Маринка и сверкает глазами.

      Красная система. Для красной химии. Прикол в том, что этот препарат распадается под действием УФ-лучей. Его нельзя капать на свету. Только по специальным системам, которые у нас в стране не выпускаются и не входят в ОМС.

      Мамочки заказывают их в частном порядке за большие деньги. Заранее. Ну, или оборачивают все фольгой. Но это риск. Особенно с малышами.

      – Спасибо, Марин, – протягиваю ей стакан с кофе. – Но ты можешь и сама передать на пост. Все в курсе назначений.

      – Да, говорят, ты там чаще медсестер бываешь, – язвит девица, заставляя меня скривиться и прикусить губу, чтобы не ляпнуть гадостей.

      – Бываю, – смотрю ей прямо в глаза.

      – И даже после суток, – Маринка явно заводится.

      Ну что ж. Сама начала.

      – И даже после суток, – невозмутимо отвечаю я, не пряча взгляд.

      – Ну так и передай сам! – фыркает она и вылетает из ординаторской, совершенно неуместно хлопнув дверью.

      Вот же! Женщина!

      – Кхм, – Колька то ли откашливается, то ли смеется. Ставлю на второе. – Это тебя теперь в снабжение не посылать?

      – Колян, иди ты! – чуть не ору на него. – Еще этого мне не хватало, – указываю рукой на закрытую дверь. – Блин, зашел один раз не в дежурство в палату, так устраивают мне тут…

      Я реально зол. Но не сливать же это на Кольку.

      – Один раз, – он, как назло, хохочет. – Да тут уже легенды ходят о том, как ты Свиридову на руках носишь, Марик, – выделяет Колька обращение, и я понимаю почему.

      – Колян, – рычу. – Мы выросли вместе! Учились в параллельных классах. Я с ней и с ее мужем все детство в одной компании гулял!

      – Ага, – лыбится этот громила, – я так и подумал!

      – Ветлов,