Тот, кто был всегда. Михаил Ринд

меня и устремилась за добычей, которая была позади меня.

      Всякая надежда, питавшая меня эти доли секунд, исчезла, я вновь рухнул на прозрачный пол и начал избивать его кулаками.

      –НЕТ, НЕТ, НЕТ! – Слезы стекали по моим щекам и падали на пол точно также, как дождь капал за пределами куба.

      –ПОЧЕМУ? ПОЧЕМУ Я? – надрываясь, кричал я.

      Ответом мне было только мягкое журчание дождя.

      Я начал понимать, что одиночество здесь – не просто состояние, а часть моего наказания. Или, возможно, даже самой конструкции этого места. Куб позволял мне видеть всё, слышать всё, но никогда не быть частью этого мира.

      Это осознание было мучительным. Гораздо хуже, чем любая физическая боль, которую я мог бы испытать.

      Я снова повернулся к центру куба и закрыл глаза. В моей памяти начали всплывать лица людей, которых я знал. Их голоса, их смех. Я пытался удержать их, как тонущий человек цепляется за обломки корабля.

      Но чем больше я старался, тем быстрее эти образы исчезали. Вместо них приходила пустота, ещё более глубокая, чем стены куба.

      Я открыл глаза и посмотрел на свои руки. Они казались мне чужими.

      – Кто я теперь? – спросил я у тишины.

      Тишина, как всегда, осталась безразличной.

      Дождь прекратился. Влажная земля за стенами куба блестела, как гладкий шёлк, и поднимался лёгкий пар. Воздух был свежим и, возможно, прохладным, но об этом я мог лишь догадываться. Здесь, внутри, климат оставался неизменным, без холода или жары, без ветра, без ощущения времени.

      Я поднялся на ноги, чувствуя, как боль в затёкших конечностях отзывается тянущими уколами. Забавно, что в бессмертном теле боль всё ещё могла существовать. Пусть она была мимолётной и пустой, но она напоминала мне, что я жив.

      – Жив, – прошептал я, обращаясь к себе, словно пытаясь убедить.

      Нужно было чем-то заняться. Каждый раз, когда я оставался без движения, мысли начинали захватывать меня, затягивать, как зыбучие пески.

      Тогда и начались эксперименты, я пробовал всё, что мог: управлял кубом, поднимаясь и вверх, и вниз, научился разгонять его, перемещаясь всё быстрее. Вскоре и это занятие мне наскучило, впервые я захотел что-то потрогать кроме этих гладких стен, посмотрел вниз на землю.

      –Как бы было здорово ощутить землю, потрогать её, помять в своих руках!

      Моё желание практически стало материальным. Как вдруг из пучка света над головой появилась и начала падать горсть земли. Я испугался и поймал её чисто машинально. Да, это была земля, такой какой я её помню, мягкая, податливая и такая приятная.

      – Если я могу создать землю, значит и что-то другое смогу!

      Я вытянул перед собой руку, сосредоточился. Куб отозвался почти мгновенно, повинуясь моему мысленному приказу. В воздухе передо мной возник стул. Тот самый, который я видел в прошлом, массивный, деревянный, с искусной резьбой на спинке.

      Я присел на него, провёл рукой по текстуре дерева. Оно было идеально гладким, без единого изъяна. Воссозданное воспоминание, безупречное