Светлый град на холме, или Кузнец. Татьяна Вячеславовна Иванько

алаи Ньорда, сам Ньорд, Торвард и Гуннар дружно восхитились, как я с одной стрелы свалил кабана.

      И только Берси, усмехнувшись, пнул ногой мой трофей:

      – Ха! Велика победа, прикончить затравленного зверя.

      – Вот как!? – вспыхнул я, а остальные, изумлённые наглостью и несправедливостью его слов, открыли рты.

      Выстрел был отменный – прямо в глаз, я на бегу убил вепря. И оспаривать это, значит не признавать очевидного. Чего он хочет?! Позорит меня перед другими? Зачем?

      – Вот выйти на медведя один на один, и не с рогатиной, а с одним кинжалом … – продолжил усмехаться Берси.

      – Ты сам-то ходил? – возмутился Гуннар.

      – Так я и не Кай! Не хакан даже, как вы все, – ответил Берси, усмехаясь.

      Это было похоже на пощёчину. Да что, похоже, настоящая пощёчина.

      – С одним кинжалом? – повторил я.

      – Кай, не слушай его! – сказал Торвард.

      Ньорд усмехался, поглядывая на нас прищурив хитрые глаза, но не сказал ничего.

      – Значит, с одним кинжалом, – повторил я.

      Я понимал, что Берси нарочно, подначивает меня при всех, ожидая, что я дам слабину. Но не ответить я не мог. Очень глупо и рискованно, но отступить нельзя.

      – Хорошо, Берси, я могу хоть сейчас… – проговорил я, стискивая зубы.

      – О, нет! – воскликнул Ньорд, поднимая руки. – Ребята, так не пойдёт, только не в Асбине, ваши мальчишеские игры не на моей земле. Рангхильда меня со свету меня сживёт, если что с тобой сделается. Не-не! Езжайте в свой Брандстан, там и меряйтесь там… своей храбростью и дуростью.

      Вот так я и пошёл на медведя один, но уже, конечно, на землях Брандстана. Надо сказать, что найти зверя уже была задача, хотя их водится в наших краях в огромном множестве. Но как нарочно я пробродил два с лишком дня без толку, ни одного зверя, даже следов, будто нарочно попрятались от меня. На ночлег я устраивался у костра, поснедав лепёшками и солониной и водой из ручья. Завернувшись в плащ, я смотрел на языки пламени, мне было тепло. Я засыпал быстро и крепко, просыпаясь от утреннего холода. Умывался, вычищал зубы, пил воду с мёдом, но не ел, натощак легче и идти, и биться, если придётся, наконец.

      Едва на третье утро я снарядился, уже подумывая, не вернуться ли, до того глупо показалось это мое предприятие, из-за деревьев вышел олень с огромными ветвистыми рогами. Странно, что не сбросил ещё – скоро зима, последние дни дохаживает с этим украшением должно быть. Он повернул голову, глядя на меня большим красивым, отливающим радугой, глазом.

      – Здравствуй, Лесной конунг, – сказал я вполголоса, боясь вспугнуть его. – Что скажешь?

      Он повернул немного голову, кивнул царственной головой, снова посмотрел на меня и ушёл не спеша за деревья. Он ушёл так тихо, будто не ступал по земле. Будто он был не настоящий олень, а призрак. Или Бог, принявший вид оленя… Может, так и было? Ведь и того, как он подошёл, я тоже не слышал…

      Я улыбнулся самому себе, восприняв это как добрый знак.

      И верно: не прошло и часа, как я увидел бурую спину громадного медведя. Он точил когти, обдирая кору