Вне игры. Настя Орлова

была присутствовать, мы с ней сбежали с праздника и спрятались на кухне. Сидеть и дальше за столом в компании наших родственников было невыносимо, а здесь, в отличие от основного зала, где некомфортно было даже мне, привыкшему к повышенному вниманию, никому нет до нас дела. Официанты суетливо наполняют подносы, чтобы начать подавать гостям кофе и десерты, а горы несъеденных закусок так и остаются стоять на банкетных столах нетронутыми.

      – На самом деле папа заботится о моей… – Воскресенская замолкает и несколько мгновений нервно покусывает губу, тщательно обдумывая слова. – Он за меня очень волнуется.

      – Так волнуется, что решил выдать тебя за незнакомого парня? – Не знаю, в каких зефирных облаках витает эта девчонка, но я не собираюсь потакать ее иллюзиям. В том, что могло произойти сегодня, нет ничего от волнения и заботы.

      Рита тяжело вздыхает, явно раздосадованная моей откровенностью, но возражать не спешит.

      – Значит, ты скоро уедешь? – весьма неумело меняет она тему.

      Что ж. Ладно. Я не против. Тем более нам действительно нужно обсудить некоторые детали.

      – Девятнадцатого, – подтверждаю я.

      – И мы… Ну, то есть чтобы все было правдоподобно. – Она смущается, на бледных щеках проступает румянец. – Мы с тобой сходим куда-нибудь до твоего отъезда?

      – Конечно. Я же обещал. Каких-то особых планов на этот отпуск у меня нет, поэтому я в твоем распоряжении.

      – Хорошо. – Рита касается пальцами небольшой бриллиантовой сережки в ухе и нервно ее теребит, выдавая нервозность. – Спасибо тебе, Никита. Я не знаю… Я не знаю, что бы делала, если бы не ты…

      Если еще полчаса назад я мысленно ругал себя за то, что во все это ввязался, то сейчас я уверен – это было единственно правильное решение. Судя по всему, если бы не я – при всем своем нежелании заводить отношения с Мишей Рита бы пошла на поводу у отца.

      Интересно, чем он ее так держит? Деньгами? Авторитетом? Или я просто ошибся в том огне, который, как мне кажется, в ней заметил чуть ранее, и в дочке сенатора просто нет внутреннего стержня?

      – Номер скажешь? – спрашиваю я, доставая мобильный. – Созвонимся завтра.

      – Как удобно, что сегодня ты свой телефон не забыл, – говорит она иронично, намекая на сцену, когда я едва не увел у нее из-под носа такси, и в этот миг в глубине ее глаз зажигаются дьявольские искорки.

      Я удовлетворенно усмехаюсь. Нет, все же не ошибся. В Рите действительно что-то есть. Эта птичка еще себя покажет. Надо просто дать ей расправить крылья.

      Девчонка диктует номер своего мобильного, потом спрыгивает с барного стула, отчего разрез на ее платье на мгновение распахивается сильнее, демонстрируя мне полоску молочной кожи на внутренней стороне бедра.

      В паху у меня совершенно неожиданно становится тесно.

      Ну, блин, нет. Благотворительность, напоминаю себе. Доброе дело. Незачем усложнять.

      – Будешь еще что-нибудь? – спрашивает Рита, инспектируя подносы. – Есть рыба, мясо, овощи…

      – Нет,