В прощальном письме пятнадцать запятых. Алисса Хини

горькое расставание, и оттого таскали меня попросту всюду, куда только можно. В магазины, в кино, в парки. Мне было весело, бесспорно, но такое излишнее внимание не доставляло удовольствия. Отчасти понимание, что они воспринимают меня вовсе не за того, кем я являюсь, истинно душило, и ещё хуже давило, когда я, огорчено пыхтя себе под нос, ударяла себя по голове, понимая, что они вообще не внимают мои слова.

      Для них Герьяна реальна и иного исхода они даже предполагать не собирались.

      К счастью, спасение от этих воев вокруг якобы трупа наших отношений прибыло, и, к моему собственному тогда удивлению, у него было твоё лицо.

      Это, помнится, вышло сообщение во Вконтакте.

      «А спорим, ты по мне скучала?»

      К магазину, около которого ты назначил нашу встречу, я чуть ли не бежала. Почти два месяца я ни разу не слышала это слово и, как оказалось, успела по нему ужасно соскучиться. Мне срочно требовалось задать тебе какое-то нереально сложное действие, и, пока я стояла возле магазина, глядя по сторонам в поисках твоего неказистого петушиного причесона, ко мне приходили всё новые и новые идеи.

      – Спорим, ты сейчас завизжишь? – услышала я знакомый голос позади себя.

      Мгновенно развернувшись на сто восемьдесят градусов и узрев знакомую лукавую улыбку с ровными белыми зубами, я запрыгнула тебе на шею в объятия. Ты еле слышно хохотал, а потом отодвинул меня от себя, ожидая от меня реакции на самое главное своё изменение.

      – Что скажешь? – продолжал намекать ты, но я легко заприметила, что с тобой не так

      – Ты больше не петух! – воскликнула я, радостно трогая твои короткие светлые волосики.

      Теперь по ним нельзя долго проводить пальцами. Они кончались также быстро, как и начинались, и, всё же… Они оставались такими же гладкими и густыми, как и раньше, а, значит, по-прежнему оставались лучше моих.

      – Это ненадолго, – выдал ты, пока я радостно пищала от восторга. – Сколько бы ты не радовалась, я люблю свой хохолок!

      – Безвкусица в твоей крови не лечится! – обиженно заявила я, скрестив руки на груди.

      Из твоих уст послышался прежний и очень знакомый слащавый смех. Это уже тогда чувствовалось как-то по родному.

      – А у тебя что-нибудь изменилось? – спросил ты, ущипнув меня за бока. – Титьки не выросли?

      – Жди! – выкрикнула я, ударив тебя по носу.

      В ответ ты схватил меня за подбородок и продолжил свои естественные комментарии.

      – Пред о меня всё тот же мальчишка! – смеясь, выдал ты.

      Во мне тоже бурлила счастливая энергетика, потому, вновь стукнув тебя, но только теперь по руке, я вымолвила свою вечную фразу:

      – Хоть кто-то в нашей парочке должен быть мужиком!

      Хохот, исходящий от нас, был, верно, громким, но он мне доставлял невероятное удовольствие. Всё-таки, я соскучилась по шуткам, направленным на то, чтобы задевать моё достоинство.

      – На что мы сегодня спорим? – игриво спросил ты.

      – Остановились на тебе, – я ткнула пальцем в твою грудь. –