Незнакомцы в поезде. Патриция Хайсмит

на локте, Гай смотрел на адресованное ему письмо, надписанное карандашом.

      – Когда теперь мне придется будить тебя… – вздохнула мать.

      Гай отложил письмо и взял другое, отправленное из Палм-Бич.

      – Может, и скоро, мама.

      – Во сколько завтра самолет?

      – В двадцать минут второго.

      Она наклонилась и с ненужным старанием поправила у него в ногах сбившуюся простыню.

      – У тебя ведь не найдется времени заглянуть там к Этель…

      – Ну конечно, я к ней загляну!

      Этель Питерсон, давняя подруга матери, когда-то учила Гая играть на пианино.

      Письмо из Палм-Бич было от мистера Брилхарта. Руководство компании решило поручить работу Гаю. Мистер Брилхарт также убедил их в целесообразности слуховых окон.

      – Я сварила отличный крепкий кофе. Хочешь позавтракать в постели?

      Гай улыбнулся:

      – Еще бы!

      Он внимательно перечитал письмо мистера Брилхарта, вложил его обратно в конверт и медленно разорвал в клочки. Затем распечатал второе. Оно представляло собой одну страницу, исписанную карандашом. Гай снова улыбнулся, обнаружив внизу пышный росчерк: «Чарльз Э. Бруно».

      Дорогой Гай!

      Пишет Вам Ваш случайный попутчик. Вы забыли у меня в купе книгу. Нашел Ваш техасский адрес, полагаю, он еще верный. Книгу выслал почтой. Кстати, почитал немного. Кто бы мог подумать, что у Платона столько диалогов!

      Было очень приятно с Вами пообщаться. Надеюсь, что могу считать Вас другом. Буду рад видеть Вас в Санта-Фе, если соберетесь.

      Мой адрес: Нью-Мексико, Санта-Фе, отель «Ла Фонда». Пробуду здесь еще по крайней мере две недели.

      Все-таки не могу выкинуть из головы нашу идею двойного убийства. Это вполне осуществимо. Вы даже не представляете, насколько я в этом уверен! Хотя знаю, Вам неинтересно.

      Кстати, а как все прошло с женой? Пожалуйста, напишите мне. У меня тут тишь и гладь, помимо утраты бумажника (сперли в баре из-под самого носа!), никаких происшествий. Не понравилось мне в Эль-Пасо, уж извините.

      С нетерпением жду ответа.

      Ваш друг,

Чарльз Э. Бруно

      P. S. Простите, что проспал и не попрощался с вами.

      Этому письму Гай в какой-то мере даже обрадовался. Приятно было думать, что на свете есть кто-то свободный.

      – Яичница с овсянкой! – воскликнул он, когда вернулась мать. – На севере так нигде не готовят.

      Он надел свой любимый старый халат, слишком жаркий для такой погоды, и устроился завтракать в постели, раскрыв свежий номер местной газеты и поставив тарелку на поднос с шаткими ножками. Потом принял душ, оделся, будто планировал куда-то идти, хотя идти было некуда. К Картрайтам он заглянул вчера, Питер Риггс, друг детства, уехал работать в Новый Орлеан. Интересно, чем сейчас занимается Мириам? Наверное, красит ногти на веранде или играет в шашки с какой-нибудь соседской девчонкой, которая боготворит ее и стремится во всем ей подражать. Мириам никогда не унывала,