Оберег на любовь. Том 1. Ирина Лукницкая

из заварного теста и пышное безе.

      В магазине с тех пор ничего не изменилось, все тот же хлебный дух, оглушающе вкусный, и непривычное изобилие на прилавках. Разве что любимый торт в продаже нынче отсутствовал, о чем свидетельствовало красноречивое объявление в довольно грубой, я бы даже сказала – в хамской форме: «ПОЛЕТОВ НЕТ. Просьба своими вопросами продавцу не надоедать!» Но неповторимый запах хлеба делает людей добрее – правда, это никоим образом не распространяется на работников торговли, – и покупатели не обижались. Они бродили от стойки к стойке, тыкали раздвоенной вилкой, привязанной шпагатом к витрине, в хрустящую корочку, пытаясь добраться до мякиша, и, довольные, набивали свои авоськи свежей выпечкой. Еще бы! Поди, найди такое разнообразие в обычной «булошной»! Деревянные стеллажи с полками были забиты белыми, серыми и черными буханками, батонами, плетенками, халами и разной аппетитной мелочевкой – у меня разбежались глаза. Одним словом, каравай-каравай, чего хочешь – выбирай…

      Мне приглянулись румяные круглые булочки с помадкой, за пять копеек, и хрустящие жареные трубочки с повидлом – за шесть. Вдруг за стеклом выставочного уголка, украшенного бумажными кружевами, я увидела то, что любила больше всего на свете. Кукурузные палочки! Правда, на полке имелись еще другие изделия – пышные хлеба с художественно запеченными выпуклыми косами и гигантскими колосьями на блестящей румяной корке. Образцы были явно не настоящие, а сделанные из папье-маше. Может, и картонная коробка на витрине – муляж?

      – Скажите, пожалуйста, – не веря своему счастью, вежливо обратилась я к продавщице и указала пальцем на коробку, – эти палочки в свободной продаже?

      – В свободной, в свободной. Ишь, грамотные! Каждый думает, что он здесь самый умный, – проворчала тетка. Наверное, это она писала то самое объявление про «полеты».

      За мной сразу начала выстраиваться очередь. Денег мне мама дала, я решила на лакомстве не экономить и схватила аж пять коробок: одну осилим по дороге, а четыре как-нибудь дотащим, они же легкие. Одного я не учла: хоть и легкие, но – объемные.

      Вероятно, очень смешно было смотреть на меня со стороны. Я сгребла все в охапку, заключив коробки в крепкие объятья, словно близких родственников, и, не дыша, двигалась в направлении нашей скамьи. Надо сильно постараться, чтобы и груда не развалилась, и булки, пристроенные сверху, не попадали на землю.

      – Ух, ты! Сколько всего! Хрустящие, сладкие, готовые к употреблению! – изучала Соня анонс на коробке, забыв о сизаре-попрошайке.

      Впрочем, в поле зрения голубя больше не наблюдалось.

      – Молодец, Полина. Обожаю! – признавалась подруга.

      Скорее всего, обожала она не меня, а мою добычу. В эйфории от привалившего счастья в виде разных вкусностей, девчонка продолжала:

      – Я всегда говорила, это лучший хлебный магазин! Обязательно что-нибудь хорошее выбросят. Только, Поль, почему ты так мало взяла?

      – Мало?! Ты с ума сошла! Это-то как попрем, непонятно…

      – У меня же сетка