Агитбригада. Фонд А.

спать будет. Как-то разместимся. Вопрос в том, что нету шестой кровати. Вон ему.

      Он ткнул указательным пальцем на меня.

      – Ты, браток, не обижайся, но ты у нас человек новый, да и не при делах покамест, так что и бытовой комфорт тебе положен по остаточному принципу – радушно пояснил Гудков.

      Зубатов злорадно ухмыльнулся.

      – Так это… можно же тюфячок на пол ему бросить и нормально будет, – почесал белобрысую голову Гришка Караулов. – особенно если в избе натопим. Ну а чо, мы вон мальцами в деревне все покатом на полу спали. Мать сена бросит, сверху рядном застелет – так и спим. И ничего.

      – Да не в том дело, – покачал головой Гудков. – Там места мало. Мы в прошлом году здесь проездом были, я точно знаю. Я даже не представляю, куда тюфячок этот ему бросать.

      – Да пусть вон с бабами в одном доме спит, – хохотнул Зубатов, – у него еще женилка не выросла, так что нормально будет.

      – Ну здрасьте! – возмутилась Клара, – а ежели нам, скажем, переодеться надо? Или душно станет? Не будем же мы перед мальчиком в одном неглиже дефилировать?!

      – Ой, да что там у тебя смотреть, – заржал Караулов. – это вон Люське беспокоиться надобно.

      Колодная возмущённо фыркнула, а Пересветова томно поджала губы и отвернулась, обиделась, значит.

      – Так, а третий дом? – напомнил Жоржик, – ты говорил, что нам три помещения выделяют.

      – Ой, не знаю, – поморщился Гудков, – там какой-то этот дом непонятный. И не дом даже, а так, халупка. И печи нормальной нету. Холодно и сыро. И пол земляной. Не знаю, как там спать. Я думал, мы там реквизит держать будем.

      – Как-никак, а крыша над головой, – продолжил развивать мысль Зубатов, бросив на меня насмешливый взгляд. – Всё же не на улице. И не с женщинами. Койка там хоть есть?

      – Вроде что-то есть, – пожал плечами Гудков, правда неуверенно.

      – Ну и ладненько, – усмехнулся Зубатов, – будут у тебя, Капеустин, значится, личные апартаменты. Ты же не боишься один в избе спать?

      Я не отреагировал на такую тупую подколку. Вот кретин, решил пацана на слабо взять.

      – Да, Виктор прав. Так что устраивайся там. Одеял накидаешь, и будешь спать, – подытожил Гудков, и все пошли расселяться.

      Пока агитбригадовцы таскали личные вещи и заселялись согласно указанным помещениям, меня загрузили работой – нужно было лошадей распрячь, почистить, накормить, напоить. Затем перетащить фанерные щиты под навес во дворе.

      Пока управился – была уже глубокая ночь.

      Подхватив свой нехитрый скарб, я побрел и себе заселяться.

      Домишко, что снаружи, так и внутри особо не впечатлял. Донельзя узкая и закопчённая от времени и гари комната (очевидно изба топилась по-чёрному), узкие полати, слишком короткие, как даже для Генкиного невысокого росточка. Не представляю, тут что – карлик какой-то жил?

      В помещении едко пахло застарелым потом, грязными портянками и мышами.

      Поморщившись, я глянул на окно, но оно было затянуто какой-то грязной промасленной тряпицей, и света почти не пропускало.

      Так