Нерон. Блеск накануне тьмы. Маргарет Джордж

бы эти слухи ни происходили, многие в них поверили.

      – А ты? Ты поверил?

      Терпний переступил с ноги на ногу, ему явно было не по себе.

      – Если ты говоришь, что этого не было, значит не было, я тебе верю.

      По уклончивому ответу было понятно, что он легко поверил этим чудовищным слухам… Я почувствовал себя преданным.

      – Я могу доказать, что это неправда.

      – Я верю тебе, цезарь, – повторил Терпний.

      – А я ни на секунду не сомневался в том, что все это – ложь и наветы, – сурово произнес Аппий.

      – Спасибо тебе за это, – поблагодарил его я.

      – Но ты должен знать: некоторые утверждают, будто ты лично начал пожар, – продолжил Аппий. – Поджег Рим, чтобы отстроить его заново и назвать в свою честь.

      – Что?! Что именно они говорят?

      – Говорят, что ты хочешь переименовать Рим в Неронополис, – ответил Аппий.

      – Вот так искажаются факты! – вспылил я. – Как Великий понтифик, я один знаю тайное имя Рима. Я прошепчу его во время искупительных и примирительных обрядов, которые буду совершать в святилищах разных богов. И этим именем не будет Неронополис.

      Я был потрясен, узнав об обвинениях, но и разозлился не меньше. Меня ведь даже в Риме не было, когда начался этот треклятый пожар. Мой дворец погиб в огне, я жизнью рисковал, помогая бороться с огнем, а теперь вот ради восстановления города опустошал императорскую казну.

      Поджигатели!

      – Спасибо, что рассказал, – поблагодарил я. – А теперь прошу: используйте все свое влияние, чтобы устранить эти слухи.

      Мне следовало воздать хвалу судьбе за то, что у меня была прочная связь с людьми, которые, бывая за стенами дворца, всегда держали ухо востро. Вот только то, что они смогли там услышать, внушало очень серьезные опасения.

      А сейчас надо было поприветствовать и других уцелевших во время Великого пожара близких мне людей.

      Среди них был Фабул – художник, создавший фрески в Проходном доме, которые теперь, увы, были навсегда утеряны. Но я пообещал ему, что скоро у меня будет для него работа еще грандиознее прежней.

      Потом Тигеллин подвел ко мне Воракс.

      Высокая статная матрона немного постарела с нашей первой встречи. Тогда я – пятнадцатилетний девственник – очень нервничал накануне своей свадьбы с Октавией. Тигеллин привел меня в заведение Воракс и представил как своего раба. Я так и не понял, смог ли он ее обмануть. Впрочем, какая теперь разница?

      Не дав Тигеллину отпустить одну из его грязных шуточек и прежде, чем Воракс успела поклониться, я произнес:

      – Рад, что ты уцелела.

      – Спасибо. – Воракс почтительно склонила голову.

      Она и виду не подала, что мы с ней уже встречались, и держалась как добрая знакомая Тигеллина, которая в курсе, что он мой верный слуга.

      – Надеюсь, все твои… работницы тоже уцелели?

      – Да. Мое заведение располагалось в Четвертом районе, но мы не хотели рисковать и бежали, как только начался пожар. Дом, к несчастью,