Нерон. Блеск накануне тьмы. Маргарет Джордж

составлен, – сказал Эпафродит, подавая мне табличку.

      Я пробежался взглядом по списку имен.

      Терпний, Аппий… Парис.

      – Аполлоний?

      Эпафродит отрицательно покачал головой:

      – О нем нам ничего не известно.

      При этих словах меня словно волной печали накрыло.

      Аполлоний – мой тренер по атлетике в ту пору, когда я был еще совсем мальчишкой. Тогда я назвался Марком, и он даже не подозревал, с кем имеет дело, и моя мать еще не вышла замуж за Клавдия. Это уже потом она увезла меня на Палатин и сделала предполагаемым наследником. Когда я познакомился с Аполлонием, я мог свободно гулять по Риму и выбирать развлечения по своему усмотрению. Аполлоний – чемпион Греции – стал моим тренером по бегу, борьбе и прыжкам.

      В последний раз я его видел, когда уже стал императором, он тогда был гостем на моих Нерониях. Помню, он иронично назвал меня «маленьким Марком» и поинтересовался, нравится ли мне быть императором. А еще сказал, что теперь я могу забыть о соперничестве и желании победить, потому что соревнования с участием императора, по сути, не могут быть честными. Я тогда принялся с ним спорить, уверял, что буду настаивать на честной победе, а он заявил, что никто не сможет оспорить победу императора.

      – Может, в дни Великого пожара его не было в Риме, – предположил я.

      Но на самом деле я все сам прекрасно понимал. Во время нашего общения Аполлоний никогда не упоминал о каких-то своих живущих за пределами Рима родственниках или друзьях, так что можно было не сомневаться: Аполлония в моей жизни больше нет.

      Я снова сосредоточился на списке. Увидел имя Воракс, и это меня ничуть не удивило – она была воплощением выживаемости.

      Тут в комнату вошел Тигеллин и, промокнув потный лоб, сказал:

      – Ну и жара, там, в полях, без тени – настоящее пекло.

      Я передал ему список.

      – Что ж, список обнадеживает, – кивнул Тигеллин. – Сожалею по поводу Аполлония. – Снова глянул на список и радостно воскликнул: – О, Воракс!

      – Не сомневаюсь, она будет рада повидаться со своим любимым постоянным клиентом, – заметил я.

      Тигеллин был завсегдатаем борделей и прекрасно ориентировался во всех услугах, которые они предоставляли.

      – Я предложил им расположиться в императорском шатре на отведенных для беженцев полях, – известил Эпафродит. – Они все были крайне благодарны и счастливы узнать, что император беспокоится об их благополучии.

      Я кивнул и обратился к Тигеллину:

      – Не желаешь навестить тех, с кем в былые времена предавался плотским утехам?

      – Желаю и не упущу такой возможности, – широко улыбнулся он.

* * *

      А мне не терпелось воссоединиться с дорогими для меня людьми, знавшими меня на разных этапах жизни и в том числе в ту пору, которая не была императорской.

      Сказать, что они знали меня, когда я был еще совсем юным, недостаточно, хотя бы потому, что императором я стал в шестнадцать лет, а в одиннадцать меня усыновил Клавдий и я был практически