Дорога войны. Алена Трутнева

была освещена бледными звёздами и кострами, что яркими пятнышками усеивали лагерь. Пьяные наёмники праздновали не победу – им не было дела, кто проиграл, а кто победил, – но то, что они выжили в ещё одной бойне.

      Проковыляв мимо нескольких костров, Айзек свернул в свою палатку. Его сумка, вывернутая наизнанку, валялась посередине, а немногочисленные вещи оказались разбросаны по полу.

      – О! Ты вернулся. – Пьяный, довольный всем на свете наёмник покачнулся и упал на свою постель. – А я тут пошарил чутка в твоей сумке.

      – Вижу, – бросил Айзек.

      – Понимаешь, я решил почему-то, что ты сдох.

      – Жив, как видишь.

      Наемник икнул и захохотал.

      – Вижу, не слепой. Тебя сшибла лошадь в самом начале, я видел, как она втоптала тебя в землю… Ну я и решил, что ты того… Кони двинул… – Мужчина разразился смехом. – От коня кони двинул! Ну смешно же, не?

      Пёс недовольно нахмурился: вот только стычки с пьяным ему и не хватало. Наёмник поднялся на ноги и, неуверенно ступая, словно под ним была раскачивающаяся палуба, пошёл к нему.

      – Ты, это, не бери в голову, брат. Лучше напейся как следует. Хочешь? – Он протянул Айзеку глиняную бутыль.

      – Я тебе не брат.

      – Чего-о-о-о? – протянул наёмник. – Ты чего, это… Огрызаться вздумал? Не брат он мне! Да мы тут все одним проклятьем связаны. Братья по смерти. Или ты чем лучше меня?

      – Не лучше. Нет. Но тебе не брат.

      – Брезгуешь? – с нажимом поинтересовался мужчина, но Айзек не спасовал:

      – Можешь и так считать.

      – Ясно, – подытожил наёмник и побрёл обратно к своей постели. – Выскочка. Где же нам, грубым простолюдам, быть братьями этому господину.

      – Я не господин, – возразил Пес. – Я наёмник.

      – Не наёмник, – лениво ответил мужчина, потягиваясь. – Я точно знаю.

      – Заканчивал бы ты пойло хлебать, а то ещё какая чушь в башку взбредёт. – Айзек с трудом опустился на разложенное на земле одеяло. Похоже, стычка всё же отменялась. Ну а вещи… В любом случае он не сможет их собрать сейчас – просто не хватит сил. Хорошо хоть плащ остался на месте.

      – Эй? – окликнул его наёмник. – Сколько тебе? Лет двадцать пять?

      – Около того.

      – Да треть вольных вояк не доживает до такого возраста. Ты же войны вовсе не видал.

      – Да с чего ты взял? – ворчливо откликнулся Айзек.

      Он уже устал от разговора. В голове звенело, от боли мутило, ужасно хотелось наконец-то уснуть и дать себе отдых. Но наёмнику определённо что-то нужно, вон даже от стычки отступился. Вот только слишком долго ходил он вокруг да около, это настораживало.

      Солдат громко отхлебнул из бутыли и, поболтав пиво во рту, проглотил. А затем мрачно сообщил:

      – Видел бы ты свою рожу, когда нас топтали конники. Будь ты наёмником, уж участвовал бы в таких переделках. Тебе свезло, что вообще остался жив. Так без разбору махать мечом! Давненько я такого забавного не видал. Ты как неоперившийся птенец,