Дорога войны. Алена Трутнева

старая знахарка, все её немудрёные, частично выдуманные самостоятельно взгляды на мир. Но главное, что она сделала для Савьо, – поддержала его в стремлении учиться, не дала угаснуть огоньку пытливости.

      Савьо с содроганием представлял, как бы сложилась его жизнь без участия травницы. Он, не умея сопротивляться, вынужден был бы склониться перед мнением целой деревни, постепенно сломав себя и заставив влиться в установленный ещё предками порядок вещей, Тем более что у него уже был опыт неудачного побега из дома – когда он подвернулся под руку грабителю и угодил в темницу. Та история накрепко отбила у Савьо желание сбегать от родного очага, сколь бы ни был тесен ему тот мирок.

      Но судьба и здесь пришла на помощь. Сны прекратились, да вот только глава семейства не забыл, как опасен сын для доброго имени рода, как много косых взглядов и перешёптываний он вызывает. Накануне десятилетия Савьо отец с матерью долго и громко спорили. Савьо слышал их, но боялся вмешаться, с головой накрывшись одеялом. Наутро отец приказал собираться. Мать, провожая их, украдкой плакала и никак не могла выпустить младшего сына из объятий, бесконечно целуя и гладя по белобрысой макушке. Савьо было неловко от такого проявления чувств, в их семье оно было не принято. И лишь много позже он понял, что она прощалась с сыном, уже не чая увидеть его вновь.

      Отец привёл Савьо в ближайший город – Борг. Увидев перед собой высоченную ратушу, мальчишка вцепился в руку отца, вот только ни позорного столба, ни колодок на площади перед ней, слава всем богам, не оказалось. Проворчав что-то недовольное, отец высвободил руку и повёл Савьо по лабиринту каменных улочек. Всё в этом, не таком уж и большом, городе было в новинку для выросшего в глуши мальчишки.

      Приземистый каменный домишко, перед которым остановился отец, показался Савьо неприветливым. Как и открывший им дверь мужчина: такой же низенький, под стать собственному жилищу, со всклокоченной светлой бородой и настырным взглядом спрятанных за очками глаз.

      – Мелкий, – с порога возразил он, даже не поздоровавшись.

      – Башковитый, – неожиданно для Савьо возразил отец и положил большую мозолистую ладонь на плечо сына.

      Незнакомец ещё раз окинул Савьо взглядом, неопределённо крякнул и посторонился, позволяя пройти.

      Так началось обучение Савьо, которое продлилось шесть лет. За это время он несколько раз навещал родителей, но связь с ними неумолимо таяла, словно залежавшийся после морозной зимы снег. А когда Ансия, его тайная любовь, в которой он не решился признаться, вышла замуж, он и вовсе перестал приезжать. Савьо стал чужим в собственном роду.

      Тогда жизнь юного лекаря целиком и полностью сосредоточилась в городе: расставшись с учителем – не самым приятным образом, он попробовал начать собственную практику. Знаний отчаянно не хватало, как и денег на дальнейшее обучение. Савьо только и оставалось что, в обход местных законов, быть невидимой тенью в тёмных углах храмов, где проводились диспуты,