Дорога войны. Алена Трутнева

бессчётные обузы. И на много миль, вдоль разбегающихся во все концы щупалец-дорог, располагались земельные наделы крестьян: порой с добротными избами, а порой с полуразвалившимися халупами.

      С любопытством разглядывая толпу, Айзек приближался к городским стенам, толстым и надёжным. Хедоль ни разу не был покорён: безжалостно отдавая на растерзание врагам дома по эту сторону каменного предела, город оставался неприступным. Сжатая отростками береговой линии гавань, питьевые источники и запасы в подземных хранилищах помогали выдержать осаду, в то время как прочные стены противостояли штурму.

      – Ну что ж… Вот и встретились, Хедоль. – Айзек прикрыл глаза ладонью, глядя на мрачные сторожевые башни. – Посмотрим, сможешь ли ты даровать спасение.

      Пёс огляделся, в город он намеревался войти, не привлекая внимания, – давно пора сказать «прощай» Вларике и Мареуну. Хотелось верить, что нехитрый план сработает, и преследователи не смогут добраться до него. Внимание Айзека привлекли одетые в чёрные балахоны люди – похоже, члены местного культа. В окружении ждущих подачки нищих они неспешно двигались к городским воротам. Если незаметно прибиться к ним, стража ничего и не заподозрит. Из дорожной сумки выйдет солидное пузо, а в капюшоне всё равно не разглядеть, свой или чужой. Айзек нашарил в кармане оставшиеся монеты – придётся пустить их на милостыню.

* * *

      – Имя?

      – Пёс.

      Мужчина за столом даже не поднял головы, не потребовал назвать настоящее. Здесь всем наплевать: представился Псом – Псом и будешь.

      – Возраст?

      – Двадцать пять, – соврал Айзек.

      – Конь, доспехи, оружие имеются?

      – Только меч.

      – Доброволец или наёмник?

      – Не понял.

      Писец устало вздохнул.

      – Мечом махать умеешь или учить тебя надобно? Чего тут непонятного? Тупые все какие!

      – Умею, – коротко бросил Айзек.

      – Ясно, наёмник. – Мужчина обмакнул перо в чернила. – Пехота. Шагай на склад, там дадут доспехи. Если остались. Туда. – Он ткнул пером в неопределённом направлении.

      Пыльный двор был полон народу. Бывалые вояки расположились на земле, они прихлёбывали пиво и перебрасывались колкими насмешками по поводу бледных, перепуганных новобранцев, что сгрудились в стороне. Несколько семей – крестьяне, судя по одежде – привели сыновей. Ошеломлённые внезапным поворотом судьбы, мальчишки вертели головами, вытягивая тонкие шеи, чтобы увидеть побольше. У ворот толпились закованные в кандалы люди – преступники, получившие «помилование» в виде отправки на войну, Айзек слышал о подобном. Несколько женщин пытались пробиться к пленникам, ломая руки и тоскливо скуля на высокой ноте, словно побитые собаки.

      – Да насадите уже на пику парочку, нет сил слушать вопли! – гаркнул с места один из наёмников.

      – Пошли прочь! – прикрикнул появившийся на дворе командир. И для острастки потянул из ножен меч. Женщины испуганно притихли и отхлынули