Дело Эйр. Джаспер Ффорде

так оно и случилось семнадцать лет спустя во время сумасшедшей атаки в шестнадцати сотнях миль от дома, под рев моторов и грохот русской артиллерии.

      – «Кто и когда так добывал жену?[6] – спросил манекен, бешено вращая глазами, затем воздел к небу перст и закачался из стороны в сторону. – Кто и когда так сватался забавно?»

      Он выдержал эффектную паузу.

      – «Возьму ее, хотя и ненадолго».

      – Извините?

      Я подняла взгляд. Один из студентов подошел ко мне и тронул меня за плечо. На лацкане болтался «пацифик», на крупном носу парня с трудом держалось пенсне.

      – Нонетот, правда?

      – В каком смысле?

      – Капрал Нонетот, легкая танковая бригада.

      Я потерла лоб.

      – Я не с полковником. Мы случайно пересеклись.

      – Я не верю в совпадения.

      – И я тоже. Вот совпадение-то, а?

      Студент посмотрел на меня диковато. Подтянулась его подружка. Он просветил ее насчет моей личности.

      – Вы – одна из тех, кто вернулся, – изумилась она, словно я была редким попугайчиком в клетке. – Но вы же нарушили прямой приказ! Вас собирались отдать под суд!

      – Ну, не отдали, и что?

      – Только потому, что о вас рассказала «Воскресная Сова»! Я читала ваши показания. Вы против войны!

      Студенты переглянулись, явно не веря выпавшей на их долю удаче.

      – Нам нужно, чтобы кто-то выступил на митинге, который собирает полковник Фелпс, – сказал носатый юноша. – Кто-то со стороны оппозиции. Кто-то, кто был там. Кто-то влиятельный. Вы сделаете это для нас?

      – Нет.

      – Но почему?

      Я огляделась: вдруг случится чудо и приедет моя машина. Но вокруг было пусто.

      – «Которого три месяца назад, – не успокаивался манекен, – я в Тьюксбери убил в припадке гнева!»

      – Послушайте, ребята, мне бы очень хотелось помочь вам, но я не могу. Я двенадцать лет стараюсь обо всем забыть. Поговорите с другим ветераном. Нас тысячи.

      – Но не таких, как вы, мисс Нонетот. Вы выжили в той атаке. Вы вернулись, чтобы вывезти убитых товарищей. Единственная из пятидесяти одного человека. Вы просто обязаны выступить от имени тех, кто не может этого сделать.

      – Вот дерьмо! Все мои обязательства – только перед собой. Я пережила ту атаку, и с тех пор она остается со мной каждый божий день. А каждую ночь я спрашиваю себя: почему я? Почему я жива, а другие, и мой брат с ними, погибли? На этот вопрос не существует ответа. Вот что такое настоящая боль. Я не могу вам помочь.

      – Вам не обязательно говорить об этом, – настаивала девушка, – но лучше уж растравить одну старую рану, чем открыть тысячи новых.

      – Не смей мне мораль читать, засранка! – вскипела я.

      Вот это подействовало. Девица сунула мне в руку брошюрку, схватила своего парня за руку, и они убрались к черту.

      Я закрыла глаза. Сердце гремело, как русская полевая артиллерия. Я даже не услышала,

6

Здесь и далее текст «Ричарда Третьего» приведен по переводу Б. Лейтина.