И один в поле воин. Юрий Петрович Дольд-Михайлик

знаешь, у тебя очень странные вкусы.

      – Я просто думал, что благодаря своему знанию русского языка, русских обычаев и общей обстановки в России я буду более полезен именно здесь.

      – Но надо подумать и о себе. Ты достаточно насиделся в этой глуши. А во Франции… О, во Франции! Несколько дней поживешь там, и твое мрачное настроение как рукой снимет. Да, кстати, ты знаешь, что майора Шульца перевели в другую часть?

      – Вот как! – Генрих многозначительно улыбнулся. Выходит, он еще и трус!

      – Я надеюсь, у тебя не было никакой истории с ним?

      – Нет. Вполне дружеская беседа. Он даже сделал мне один небольшой подарок, так сказать сувенир на добрую память.

      – Шульц подал рапорт о переводе, и его откомандировали в распоряжение высшего начальства. Вчера Шульц уехал. Что ты об этом скажешь?

      – Скажу – черт с ним! Мне сейчас некогда заниматься судьбой майора Шульца. Когда прикажете выезжать?

      – Завтра с утра. И помни, я целиком полагаюсь на твою распорядительность.

      – Все будет сделано как можно лучше.

      – И веселее, веселее держи голову, помни, что тебя ждут все прелести прекрасной Франции.

      Впрочем, настроение Гольдринга не улучшилось и после разговора с Бертгольдом. А на следующий день еще ухудшилось.

      Всегда приветливый и веселый, он орал на солдат, грузивших имущество отдела в вагоны и так допекал своего денщика Эрвина Бреннера, что тот старался не попадаться ему на глаза. Всегда спокойного барона словно кто-то подменил.

      На следующий день к вечеру все имущество отдела было погружено. Но своевременно выполненное задание не улучшило настроение лейтенанта фон Гольдринга. Он пришел в офицерский ресторан мрачный и, несмотря на то, что посетителей в зале почти не было, прошел к самому отдаленному столику у окна.

      Когда официантка приняла заказ, к столику, за которым сидел Генрих, подошел высокий худощавый обер-лейтенант.

      – Разрешите сесть рядом с вами, герр лейтенант? – обратился он к Гольдрингу.

      – Пожалуйста, мне приятно будет поужинать в компании.

      Обер-лейтенант поклонился, сел и углубился в изучение прейскуранта.

      – В прейскуранте не указано – есть ли у них пиво? Вы не знаете? Я бы с удовольствием выпил сейчас кружку темного пива. Генрих внимательно взглянул на офицера.

      – Думаю, что есть, а вы, очевидно, проездом?

      – Да, я только что из фатерланда.

      Разговор прервала официантка, принесшая Генриху ужин.

      – А что вам подать? – спросила она обер-лейтенанта.

      – Чашку черного кофе и несколько бисквитов, – даже не спросив о пиве, ответил обер-лейтенант.

      Официантка побежала выполнять заказ.

      – Были в отпуске? – поинтересовался Генрих.

      – Некоторое время был дома, а сейчас снова на фронт.

      – А что нового в фатерланде?

      – Все, как прежде, – вяло бросил обер-лейтенант. Кстати, у меня сохранилась дрезденская газета, из нее вы можете узнать о всех новостях.

      Обер-лейтенант