Тёмная история. Чело-вечность. Наталья Сергеевна Алмазова

тоже.. остаётся часть сознания человека?»

      Но мой собеседник промолчал. Увы, сам я дознаться до таких неимоверных глубин не мог: информация подобного рода содержалась в накрепко запароленных архивах. Ах, если б как раньше… Я бы, может, и сумел взломать заковыристый шифр. Но как раньше уже не было. И вероятно, не будет теперь никогда.

      Глава

      XXVI

      . Огненная река.

      «Давайте просто отдадим пряжу жнецу? – чуть погодя тихо предложил Михаил. – Надо думать, он скоро явится».

      «А Цербер?» – вдруг всполошился я, припомнив эту неприятную тварь. Если уж я разорвал все привязки и сломал печать, что ему помешает? – мелькнуло в уме.

      «Не бойтесь, – спокойно проговорил юноша. – Пока я здесь, он вас не побеспокоит».

      Цербер – это ведь просто метафора. А Мигель даже не уточнил, о ком или о чём речь. Я внимательно поглядел на собеседника. Значит, всё и так знает. То есть…

      «Ты был одним из них?» – осведомился я и настороженно замер.

      Мой ученик отрешённо уставился на пруд, пригладил растрепавшиеся волосы и наконец ответил: «Да, был».

      «Почему ты мне не рассказал?»

      «Думал, вам и так известно, – грустно улыбнулся он, по-прежнему не глядя на меня. – Это важно?»

      «Тот некромант.. – продолжил я. – Он творил с ней ужасные вещи, это.. это.. я просто поверить не могу… – Я покачал головой, на всякий случай спрятав клубок в ладони. – А ещё собака.. из частей…»

      «Ученики их называют Псинами, – как бы невзначай проронил молодой маг. – Видели одну такую? Значит, её собрали недавно – долго они не живут».

      «Да.. столько страдания.. столько… – я просто не находил слов, меня захлестнули эмоции, неконтролируемые, неуправляемые. – Ты тоже.. собирал таких?»

      Непонятно, зачем я вообще его об этом спрашивал. Вероятно, только сейчас понял, что ничего толком о своём ученике и не знаю, что он вообще за человек? Неужели способен творить весь этот ужас?

      «Я – нет», – спокойно отозвался Михаил. Я облегчённо выдохнул. И снова напрягся: а вдруг он делал вещи пострашнее?

      «Знаешь, тот некромант… – я всё никак не мог успокоиться, – для него что люди, что собаки… А ещё ругается он, как.. пьяный матрос!» Не знаю, отчего эта, в сущности, мелочь меня так задела.

      Мигель усмехнулся в ответ: похоже внезапное сравнение его развеселило. Но вдруг помрачнев, он заявил: «Кажется, я знаю, о ком вы».

      «Знаешь?» – недоверчиво уточнил я.

      «Да, почти что наверняка. Пожалуйста, не попадайтесь ему больше. Ни под руку, ни на глаза – добром это не кончится, просто послушайте меня. Хотя бы один раз. Мара – крайне неприятный тип, но он – далеко не самый страшный человек в Ордене».

      В этот момент деревья в парке тревожно зашелестели и застонали. Белыми змеями по сторонам от нас поползла позёмка. Стало заметно темнее.

      Михаил поднялся на ноги и протянул ко мне ладонь со словами: «Я сам отдам её жнецу». Вот так без лишних реверансов. Я послушно раскрыл лодочку рук, в которой держал