Тёмная история. Чело-вечность. Наталья Сергеевна Алмазова

до полной нестерпимости одиноко. Русалки больше на глаза не показывались, жаль, теперь я рад был бы даже и им, только редкие всплески изобличали чье-то неразличимое присутствие.

      Отчего-то мне вспомнилось Зазеркалье и исполинские существа, точно громадные океанские лайнеры, бороздящие беспредельность его нетривиальных топологий. Одно такое запросто могло проглотить целую планету, как кит глотает мелкую рыбёшку. Хорошо, что планеты редко их интересовали. На всемирной изнанке хватало, чем поживиться даже таким гигантам. В сравнении с ними местная нежить выглядела просто докучливой мошкарой. Пожалуй, даже планктоном.

      Если только захочу и Луну я проглочу, – всплыла в сознании случайная ассоциация, спонтанно принесённая волной местного информационного поля. Интересно, откуда это? Люди что, тоже бывали в Зазеркалье? Едва ли, – отмахнулся я от глупых подозрений. – Им и Нави-то за глаза.

      …

      В таком вот меланхолическом ступоре я провёл несколько дней к ряду, не сводя глаз с мятого полотнища мутных волн и вяло, почти через силу, размышляя на отстранённые темы. На любые темы, кроме той, табуированной, которую мне любезно подсунул двойник.

      Архангелы не плачут. Не смеются. И уж точно не походят Они на людей. А с этим-то что было не так?! Достался же нам из девяти именно Он…

      «Нуу.. тутошним провозвестникам так вообще известны только восемь, – невзначай шепнул доппельгангер, но воочию себя не явил. – Те, что приняли от Всевышнего имена. А наш вот.. ты смотри, от имени отказался! Особенный, куда деваться! Даже вон Утренняя Звезда, и тот…»

      «Замолчи… – я с силой стиснул голову холодными пальцами. – Прошу тебя, замолчи!»

      На фоне всех этих жестоких до озноба откровений то, что кто-то меня теперь ищет, не сильно и волновало: меня, в конце-то концов, искали существа пострашней – с Хранителями, уж бьюсь об заклад, не сравнился б ни один и самый талантливый местный некромант.

      «Ты вот знал, что ангелам, да даже и самим Архангелам запрещено творить?» – заботливо поинтересовался двойник с такой интонацией, словно спрашивал «ты вот знал, что кальций укрепляет кости?»

      Мне захотелось с остервенением завыть на Луну, пока её никто ещё не проглотил. Видно, уловив моё настроенье, доппельгангер благоразумно умолк. Одиночество, тем не менее, облегчения не принесло.

      Всё то время, что я боролся с собой, люди мало обращали на меня внимания, а ведь они зачастую делаются довольно любознательными, когда не стоило б. На руку сыграло, по всему судя, то, что в большом шумном мегаполисе и без меня полным-полно чудаков. Я, в свою очередь, ныне прекрасно отыгрывал роль одного из них, ни на шаг не отступая от прописанного для сумасшедших сценария.

      Было около трёх часов ночи, когда, чуть опамятовавшись, я стал потихоньку различать что-то кроме мерного плеска волн. В глубине мелькнуло серебристой чешуёй чье-то длинное белесое тело, и скрылось впотьмах. На дымном, розовато-сером небосклоне, как губка, вбирающем в себя зарево ночных огней, не проступала ни одна даже мерклая звездочка: хмурая высь