Перемирия не будет. Мейси Эйтс

пожаловать в тюрьму.

      Самира заколебалась. Она не собиралась сотрудничать с Ферраном. Ее жизнь кончена. И разрушил ее Ферран. Он сверг правительство ее страны, выгнал ее семью, как бродячих собак, оставил ее и мать на улице, где им пришлось бороться за жизнь. В итоге ее мать умерла.

      Он отнял у нее все. С тех пор ее жизнь была подчинена лишь одной цели: не дать Феррану уйти безнаказанным. Не дать его роду продолжиться в то время, как ее имя умрет.

      Но она потерпела неудачу.

      А может, и нет. Но чтобы продолжать идти к цели, она должна остановиться. Выслушать Феррана. И сделать то, о чем упомянул он: обернуть ситуацию в свою пользу.

      – И что же я должна отдать в обмен на свободу?

      – Я еще не решил, – проговорил Ферран. – Я вообще не уверен, что готов дать тебе свободу. Но власть в моих руках, не так ли?

      – Разумеется. Ты ведь шейх.

      – Это правда.

      – Так, может, ты отпустишь меня?

      Он вытянул руку так, чтобы она ее видела. Его пальцы сжимали кинжал.

      – Я тебе не доверяю, маленькая пустынная гадюка.

      – Разумеется, ваше величество. Как только у меня будет такая возможность, я перережу вам глотку.

      – Не забудь, что твой кинжал у меня. Я отпущу тебя, только если ты пообещаешь следовать моим указаниям.

      – Зависит от того, что это будут за указания.

      – Ложись на постель. И не двигайся.

      Самира замерла. Она была готова к смерти. Но она не допускала даже мысли о том, что он посягнет на ее тело. Нет. Лучше смерть! Она будет биться, чего бы ей это ни стоило. Она не позволит ему еще раз обесчестить ее и ее семью. Она умрет в бою, но не допустит его к себе.

      Лучше кинжал.

      Но Ферран не станет…

      Она постаралась выкинуть из головы эту мысль. Ферран способен на все. Не важно, каким он был в той, прежней жизни. Он успел доказать: то была ложь.

      Она не двигалась. Он тоже выжидал.

      – Так что, мы договорились? – наконец спросил он.

      – Ты не тронешь меня, – сказала она дрожащим голосом.

      – У меня нет никакого желания трогать тебя, – ответил он. – Но я должен тебя видеть. Ты женщина, но ты сильна, и ты отличный боец, иначе я бы с легкостью взял над тобой верх. Я, конечно, сильнее тебя, и у меня есть оружие. Но я тебе не доверяю. Так что сядь на кровать и положи руки на колени. Я не собираюсь унижать тебя, и я не хочу секса. Здесь ты можешь чувствовать себя в безопасности.

      – Я скорее умру.

      – А я скорее тебя убью. Так что считай, об этом мы договорились. Так что иди на кровать и сядь.

      Он медленно ослабил захват, все еще крепко держа кинжал. Она забралась на кровать и уселась в центре огромного матраса. Такие кровати она видела лишь в прежней жизни, которая с трудом всплывала в памяти.

      С тех пор как их изгнали из дворца в Джахаре, она спала на раскладушках или на грубо сколоченных деревянных кроватях, обтянутых кожами вместо матраса. В складских помещениях магазинов, в задней комнате зала, где она училась боевым искусствам, а в неудачные дни – просто на земле, на улице. Когда она стала служанкой во дворце Феррана, она