Дети Морфея. Игорь Мельн

контейнер со свежеиспеченными за сегодня медведями, все продумано. Розовое пятно приземлилось в море плюша и синтепона – да это ж детская мечта, за такое душу отдают с потрохами! С каждым барахтанием игрушки засасывали пухлое тело, как зыбучие пески, эдакая месть за неуважение к своим создателям.

      – Выбирай любую, найди там лучшую! Вон слева от тебя красивая, нет-нет, ты перевернулась на живот – теперь справа!

      Перерыв у нас сегодня вышел неполноценный, зато насмеялись на целую неделю вперед, очень злорадно, даже слишком. Нянька очнулась, подбежала и помогла девочке выбраться – та хромала на бескаблучную туфлю, озиралась на нас, вся заплаканная от стыда, красная, как банка томатной пасты. Обе кричали что-то неразборчивое, пока ретировались к выходу, и там, как назло, напоролись на Мудрого Филина, оплевали его желчью и угрозами с ног до головы. Луи успел пылко обнять меня и пустить пару слез благодарности на комбинезон – не стоит, мерзавка заслужила этого!

      Я вспоминаю свою хитрость уже в который раз, местами видится несовершенство, глупость, но еще бы, это ж чистой воды импровизация была.

      – Бенедикт Савва, ничего же серьезного не случилось. Все живы-здоровы, кто-то повеселился, кто-то, очень сомневаюсь, но может, выучил урок…

      – Ничего серьезного? Ничего серьезного, говоришь?! Ты мог покалечить ее! Хуже…

      Тут он совсем рассвирепел, кипящий чайник во плоти, но резко замолк, как если бы конфорку выключили и приподняли крышку. С добрую минуту Мудрый Филин мудро пепелил взглядом окно, на лице наглядное пособие техники успокоения, вроде медленно дышать, сосчитать до десяти, в таком духе.

      – Единственный, кто сегодня вынес урок – это я. Мне осточертело изо дня в день отчитывать тебя за каждую оплошность, как дитя малое! И все не хватает духу вышвырнуть тебя куда подальше и перестать добавлять успокоительные в чай.

      – Потому что я на самом деле хороший и придумываю лучшие дизайны игрушек?

      – Потому что я жалостливый дурак! Хорошо, поступим вот как… – Он пошуршал стопкой бумаг под рукой, переписал что-то оттуда на огрызок листа и кинул на край стола. – Здесь написан адрес будущего клиента. Будущего – поскольку в ближайшее время он должен им стать, иначе можешь сейчас же прощаться с коллегами. Тебе нужно продать ему игрушку нашей фирмы, любым способом, каким только сможешь. Даю тебе три дня! Включая сегодняшний.

      – Это что за нововведения… Бенедикт Савва, я хорошо работаю с творческими идеями, а не с людьми. Как вы уже поняли… Я не продавец, я вообще не знаю…

      – Детям. Нужны. Игрушки! – сказал он раздельно каждое слово. – Даже такой, как эта избалованная жизнью девочка, а может, и в особенности такой, как она… Ты и сам знаешь, что в городе ежедневно пропадают дети – как никогда ранее, им всем нужна частица света и надежды в эти пасмурные времена!

      – Да у нее этих игрушек больше, чем подушек – это как предлагать сытому черствый хлеб! Ей нужна килотонна хорошего воспитания и разве что вкус к одежде.

      – К твоему несчастью, Армани