Камбэк. Лили Чу

остановиться, широко расставить ноги и, откинувшись назад, пронзительно подхватить припев, победно вскидывая руку вверх. Мешковатая пижама болтается на мне в такт музыке, и в первый раз за всю неделю напряжение покидает мои мышцы. Теперь я предстаю Слэшем [27] и, наигрывая на воображаемой гитаре в виде деревянной ложки, умоляю чашку на столе увезти меня домой, да-да, и, когда пытаюсь выполнить сложный поворот в прыжке, чуть не сбиваю Джихуна, который неизвестно сколько времени стоял позади меня.

      Полторы недели назад он до чертиков напугал меня, когда я обнаружила его спящим на диване. Но это ничто по сравнению с моей теперешней реакцией. Ложка вылетает из рук, когда я спотыкаюсь и приземляюсь на задницу посреди кухни, моя коса взметается вверх, и ее кончик с тяжелой резинкой хлещет меня по лицу.

      – Оуу. – Я прикрываю глаз ладонью. – Какого черта ты вот так подкрадываешься ко мне?

      – Я звал тебя по имени, но ты не слышала.

      Бейсболка Джихуна надвинута так низко, что под козырьком с трудом можно разглядеть черты его лица, но с моего ракурса видно, что его глаза широко распахнуты в удивлении. Он явно не ожидал застать такое зрелище. Похоже, он только вернулся с пробежки, и если я на его месте выглядела бы красным и потным месивом, то его кожа лишь очаровательно поблескивает в свете ламп.

      – Ты, э-э, пела? – он запинается на последнем слове, как будто знает, что технически именно это я и пыталась делать, но чувствует, что попытка не удалась.

      – Нет. – Я заставляю Эксла и компанию умолкнуть.

      – Это было… – Было бы забавно наблюдать за тем, как он силится найти безобидные слова для описания моих воплей, не будь я на грани того, чтобы сгореть от стыда. – Интересно, – наконец формулирует он.

      Я смотрю в пол, чувствуя себя униженной, но краем глаза ловлю выражение его лица. Его губы плотно сжаты, а плечи подрагивают, как будто он из последних сил пытается удержаться от смеха.

      – О боже! – У меня вырывается мучительный стон. – Говори уже. Это было ужасно. Я это знаю. Однажды мама Ханы заставила ее положить трубку, когда я пела в душе, потому что от моего пения у нее заболели уши.

      Не в силах больше сдерживаться, он взрывается смехом. Я и не догадывалась, насколько он напряжен, пока не расслабились его плечи и не открылось лицо. Все это время он жестко контролировал себя, но теперь так заразительно хохочет, что не может стоять прямо и в конце концов утыкается лбом в гранитную столешницу.

      – Нет-нет, – задыхаясь произносит он. – Музыка – это страсть. А ты о-о-очень страстная.

      Я больше не могу сохранять невозмутимое выражение лица и прыскаю от смеха. И это действительно забавная ситуация. Наконец мы оба перестаем смеяться и вытираем глаза от выступивших слез.

      – Если честно, я в ужасе оттого, что ты это увидел, – признаюсь я.

      – Прости, что я рассмеялся. Мне не следовало этого делать. Некрасиво с моей стороны. И ты не так уж плохо пела.

      – Не ври.

      – Просто ты любитель, вот и все. Музыка – это искусство и ремесло, – он ухмыляется, – а Экслу Роузу трудно подражать.

      Джихун

27

Слэш – американский музыкант, гитарист группы Guns N’Roses.