Перестройка как русский проект. Советский строй у отечественных мыслителей в изгнании. Александр Ципко

В конце концов, почва для левых, уравнительных настроений есть в любой стране, она коренится, в исходных предпосылках христианской культуры. Но все же доминантой настроений все эти сорок социалистических лет было сопротивление навязанному «Советами» Польше коммунизму.

      Совсем не случайно ПНР была самым слабым звеном коммунистической системы, и совсем не случайно Польша первая осуществила первую мирную антикоммунистическую революцию. Польша была форпостом антикоммунистических настроений не только в силу своей польской свободолюбивости, польской шляхетности, но еще и в силу того, что коммунизм навязали Польше русские, что лидером коммунизма оказался СССР, то есть наследник российской империи, которая на протяжении веков была традиционным противником поляков, а потом, в конце XVIII века проводила политику разделов Польши, способствовала уничтожению их национального государства. Сопротивление коммунизму было в Польше всегда сильно, ибо оно одновременно носило характер национально-освободительной борьбы, характер противостояния русской экспансии.

      Соединение борьбы за демократию с борьбой за восстановление национальной независимости является отличительной чертой антикоммунистического движения не только в Польше, но и в Чехословакии, Венгрии.

      Но ничего подобного не было в Российской Федерации, то есть в коммунистическом сердце СССР, где коммунизм оказался в конце концов национальным выбором, свободным выбором беднейших слоев русского этноса.

      § 4. О некоторых причинах распада СССР

      Но тогда возникает главный вопрос, интересующий меня, но оставшийся вне сознания современной посткоммунистической России. Если у нас не было, в отличие от социалистических стран Восточной Европы, сознательного, массового сопротивления коммунизму, то почему он у нас в течении нескольких дней рассыпался? Мог бы СССР сохраниться, если бы не пришел к власти Горбачев с его планами перестройки? Почему никто, абсолютно никто не сумел предвидеть столь быстрый, спонтанный распад советской системы? Я могу задать еще десяток подобных вопросов, поставленных перед нами неожиданной кончиной русского коммунизма. Но почему-то, и в этом особенность современного российского национального самосознания, никто у нас не хочет всерьез задуматься о событиях 1991 года. Ведь очевидно, что СССР убила горбачевская гласность, реабилитация языка правды, проснувшаяся русская жажда Правды с большой буквы.

      Свобода дала простор «национальным духам», которые взорвали скрепы, соединяющие национальные республики СССР. Центробежные силы всегда были живы под спудом советской системы. Но раньше они все же уравновешивалась центростремительными настроениями, чувствами единения, реальными успехами социалистического интернационализма, успехами на пути, как мы говорили, формирования новой исторической общности под названием советский народ, успехами на пути распространения среди народов СССР и русского языка, и действительно