Лесные ведуньи. Екатерина Шитова

сделала с моей дочерью, старая ведьма? – зло проговорила Наталья, отодвигаясь подальше от старухи и нащупывая рядом с собой рукоять топора.

      – Так это ты оставила вчера грудного младенца в лесу? – спросила старуха, и взгляд её стал тёмным, строгим.

      – Я… Я оставила здесь свою дочь. На этом самом месте, – Наталья указала рукой в сторону.

      – Для чего же ты оставила своего малого ребёнка в лесу? – снова спросила Захария, склонив голову набок.

      Наталья прижала к себе топор, его острое лезвие неприятно холодило ей грудь, но так ей было гораздо спокойнее. Один вид старухи внушал ей ужас.

      – Она у меня дурная родилась. Нечистая отметина у неё на лице, беду она приносит.

      – Никакая это не отметина, а родимое пятно, просто большое, – тихо ответила Захария. – Большой огонь ты, вероятно, беременная видала, вот и выскочило у ребёнка пятно на лице.

      – Огонь? Ну, видала… – растерянно выдохнула Наталья. – У Фомы сарай горел, сено пылало, думали, на наши дома огонь перекинется, больно ветрено тогда было…

      Захария кивнула головой, не сводя глаз с Натальи.

      – Почему же тогда, как она родилась, у меня всё наперекосяк пошло? Мужа в тюрьму сослали, потом дом сгорел… Это она ко мне беду притягивает.

      – Это не девочка беду тянет, ты сама её к себе тянешь, а на неё сваливаешь, – хрипло проговорила старуха, глядя в сторону.

      – Ну так отдай мне её! Я за ней пришла. Жалко мне её стало. Это ведь ты её забрала? – всхлипнула Наталья, медленно поднимаясь на ноги.

      – А вчера не жалко было? – ехидным голосом спросила старуха.

      – Вчера я пьяная была, – тихо ответила Наталья и покраснела от стыда.

      Женщина встала напротив Бабы Яги, пошатываясь из стороны в сторону. Взгляд её был всё ещё мутным от выпитого самогона, но при этом умоляющим, полным раскаяния. Захария спокойно и внимательно осматривала Наталью. Из-за пазухи у женщины торчало узкое горлышки бутылки, в руке она сжимала топор. Старуха не боялась её.

      – Давно ли ты в плену у самогонки? – спокойно спросила она.

      Наталья, не ожидав такого вопроса, покраснела ещё сильнее, схватила бутылку и отбросила её в сторону. Мутная жидкость расплескалась по земле, и воздух вокруг наполнился кислой вонью.

      – Это я просто с горя выпила, – торопливо ответила женщина.

      – По глазам вижу, что брешешь! – грозно сказала старуха, а потом добавила: – Ступай-ка отсюда подобру-поздорову. Не отдам я тебе девочку.

      – Как это не отдашь? – возмущённо воскликнула Наталья.

      – А вот так, раньше надо было думать.

      – Видишь же, я повинилась перед тобой и перед ней повинюсь! – взмолилась женщина.

      Старуха взглянула Наталье в глаза и усмехнулась недобро.

      – Уходи. Некого мне больше отдавать. Изжарила я её и съела.

      Сказав так, старуха замерла, наблюдая за там, как Наталья медленно опускается на землю.